Специальными операциями руководила оперативная группа «Экран» при штабе 40-й армии. Уровень подготовки специальной разведки в Афганистане соответствовал действиям мотострелковых подразделений в общевойсковом бою — не более того. По боевому применению они были ограниченно способны проводить специальные мероприятия в тылу противника. Принадлежность ГРУ к Генеральному штабу, наивная «зашифрованность» напоминала детские игры в войну. Поясню. В состав гарнизона «Шахджой», которым мне довелось командовать в 1987–1988 годах, входил 186-й отдельный отряд специального назначения ГРУ Генерального Штаба (7 ОМСБ). Его сформировали в феврале 1985 года на базе 8-й отдельной бригады специального назначения Прикарпатского военного округа из личного состава двух бригад. 16 апреля 1986 года отряд прибыл в гарнизон «Шахджой» — 18 километров южнее одноименного уездного центра — для проведения специальных операций.
Вблизи гарнизона «Шахджой» проходили караванные дороги, ведущие из Пакистана в Афганистан: «симурги», «хонды», «тойоты», «мерседесы» везли по полупустынной местности оружие и боеприпасы отрядам вооружённой оппозиции. Разведывательной группе капитана Сергеева (выпускника 9-й роты РВВДКУ 1977 года) удалось провести удачную операцию и впервые в Афганистане захватить американские «Стингеры». Но дальше этого успеха дело не пошло. О «тайных операциях» спецназа, его вертолётных полётах знали все «духи» в округе, что никак не способствовало решению специальных задач. Полёты «вслепую» в зоне ответственности без агентурного сопровождения задач не приносили результатов. Увидят «спецы» на маршруте полёта трактор или «бурубухайку» — налетят, досмотрят, порвут электрооборудование и улетят. Ни системной разведывательной работы, ни организации сбора данных о противнике — всё на авось. При этом спецназ нёс потери, несоизмеримые с результатами боевой деятельности. В работе специальной разведки должны присутствовать изящество и нестандартная творческая мысль. Если бы так воевали мы, разведчики 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, то комдивы Рябченко и Слюсарь закопали бы нас живьём. И поделом. Признаться, тошно было смотреть на бездарную работу «спецов» — она вызывала недоумение и разочарование. К 1988 году, когда афганская война уже подходила к завершению, они так и не стали подразделением специального назначения, отчего продолжали нести большие неоправданные потери. Из-за непрофессионализма офицерского состава, отсутствия творческого подхода, неспособности мыслить неординарно (а ведь они приписаны к спецназу!) деятельность «спецов» оказывалась малопродуктивной. Выпускники Киевского ВОКУ не смогли противостоять боевым отрядам моджахедов.