— Смерть отнимает так много, — торжественно согласился Эдвард.
Граф снова поклонился:
— Глубокие соболезнования в связи со смертью старшего сына, Ваше Высочество.
В последней связке газет, что он получил, была статья о том, что герцог Кларенс неожиданно умер от пневмонии в начале 1892 года. По убеждению графа, смерть и должна быть неожиданной, но он умел говорить другим то, что они считали правильным, если это способствовало достижению его целей.
— Это было трудное время, — признался Эдвард, — И рана до сих пор кровоточит. Я бы отдал свою жизнь за него.
Он уставился на свою сигару.
Граф смаковал молчание с терпением хищника, пока все, кроме них с принцем, не начали смущенно переминаться на месте.
— Рассказать, как я познакомился с графом, Ваше Высочество? — внезапно спросил Марч, — В жестокой аварии на Пикадилли.
— Жестокой аварии? — принц поднял взгляд и вновь перешёл на английский, — Вы попали в аварию?
— Нет, сэр.
— Или граф?
— Нет, сэр, никоим образом. Но мы оба видели её, не так ли, граф?
Американец явно забавлял принца, поэтому, хотя графу до смерти хотелось поставить того на его место, он сказал лишь:
— Да.
— И вы сочли эту аварию хорошим поводом для знакомства с карпатским князем? — спросил Эдвард, улыбаясь.
Если бы у Марча был хвост, он бы им завилял; настолько явно он был доволен тем, что развеселил принца Уэльского:
— Да, сэр. Мало что может свести людей вместе так, как бедствие. Не правда ли, граф?
«Правда», — не мог не согласиться он.
Он был в свою очередь представлен лорду Натану Ротшильду, сэру Эрнесту Касселю и сэру Томасу Липтону — текущим фаворитам принца Эдуарда — и вознёс безмолвную хвалу английским газетам и журналам, предоставившим ему достаточно сведений об этих людях, чтобы поддержать разговор.
Он с интересом вслушивался в обсуждение греко-турецкой войны, когда почувствовал пристальное внимание мистера Марча. Обернувшись к американцу, он поймал его взгляд своим:
— Да?
Марч моргнул, и граф не мог не подумать, что даже лошади на Пиккадилли потребовалось меньше времени, чтобы признать опасность. Не то, что бы Марч был глуп — казалось, старые страхи были забыты в его новой земле.
— Просто интересуюсь вашими очками, граф. Почему вы носите затемнённые линзы внутри дома?
Поскольку принц тоже заинтересовался, он объяснил:
— Мои глаза очень чувствительны к свету, и я не привык к настолько яркому освещению комнат, — он указал на газовые лампы, — оно меня восхищает.
Принц Эдвард просиял:
— Вы найдете Англию на передовом крае науки и техники. Это… — он повторил жест графа, оставив дымный след от сигары, — ничто. Совсем скоро мы увидим, как электричество займёт место газа, легковые автомобили вытеснят лошадей, а актеров и актрис… — самая красивая из женщин, сидящих в комнате, ответила на его улыбку, — заменят изображения на экране. Я сам видел эти картины — видел, как они движутся — прямо здесь в Лондоне. Британская империя возглавит путь в новое столетие!