— Твоя земля, кто бы спорил… я же хотел по-дружески, без обид, — залепетал тщедушный, пятясь и икая. — Исчезаю! Исчезаю…
Рэкст взрыкнул и метнулся вперед, незримый для людского глаза, стремительный. Когтистая лапа прорвала грудину Кукольника со звоном и скрипом. Прошила насквозь — и замерла, оставляя тело корчиться нанизанным на локоть… Рэкст вторым рывком выдрал свою руку из тела врага, отшвырнул его и взвыл победителем.
Тщедушный сник мешком у дороги. Но вот он дернулся, по спине прошла конвульсия — и неотличимое от человека существо стало вставать, противоестественно живое, с зияющей дырой в ребрах. Дыра постепенно затягивалась, тщедушный хлопал себя по рубахе, всхлипывал, стряхивал песок и пыль — то, во что превратилась омертвевшая плоть.
— Тварь дикая, — бормотал тщедушный. — Я доложу ей.
— Мнишь себя богом, погоду портишь, — усмехнулся багряный, и его волосы стали терять яркость. — Боги не жалуются. Убирайся. Тут все — моё.
— Так в том-то и дело! — взвизгнул тщедушный. — Куда ни сунься, ты уже был там и отметил место, как своё.
— Будешь драться за право передела?
— С тобой? — икнул Кукольник. — Нет уж… исчезаю. Мою работу можно делать и по-тихому.
Он действительно растворился, воспарил маревом в горячее бесцветное небо…
Рэкст вернулся в тень рощицы и снова принялся ждать. Его взгляд темнел и делался то ли карим, то ли болотисто-бурым с прозеленью — кто скажет наверняка? Кто посмеет взглянуть вблизи и пристально? Волосы беса потрескивали и теряли багрянец, но их всё ещё перебирал незримый ветерок непокоя…
Когда от ворот ударил конский галоп, бес Рэкст уже выглядел вполне человеком. Он равнодушно прищурился, без азарта презирая и этого исполнителя из своей свиты, одного из многих, готовых служить бесу за его золото, за свою причастность к окружению сильного.
— Мы воспользовались помощью советника, — смущенно лепетал гонец. — У нас не было времени и полного понимания… прошу прощения. Он смог вывести на площадь нужного человека в указанное вами время.
— Советник хорош, жаль, пока он не мой, — прижмурился бес. — Втащил в игру алого упрямца. Тонко, мягко, ненавязчиво… Что он запросил в оплату?
— Раздела интересов. Отсрочки для перемен в правах нобов.
— Как обычно, на два года? Допустимо… Тот синий ноб, книжный опарыш Ан Тэмон Зан. Помню его, как же… Присмотри. Прежде он был под приглядом? Какое имя он взял в княжестве Мийро? Числится нобом или же нет?
— Н-не могу вот так сразу… Умоляю простить, я выясню.
— Плохо, — в голосе беса проявилась ласковость. — Исправляйся, пока не стал уж очень заменим. Да, сегодня сходи и закажи старику список с книги. М-мм… «Сорок стратегий». На языке подлинника, старая стилистика султаната Каффы, обязательно с цветочными орнаментами и лозами. Заранее купи и отдай ему для отделки переплета тигровый глаз и сердолик. Он поймет, кто заказчик. Пусть вспотеет. Не торгуйся. Когда назовёт цену, заплати вдвое против запрошенного. Пусть злится, червь щепетильный. Скажи, хозяин сам заберет заказ. Проследи, как примет новость. Если у него есть то, что я ищу, он насторожится. Да: алого под опеку. Кукольник… он по-пустому мстителен. В отличие от меня, именно мстителен. Так что алого — под опеку. Предложи ему службу. Трижды.