— Я на самом деле потерял ее. Вот почему переехал сюда. Она любила этот дом и оставила его мне, хотя я не заслуживал.
— Почему не заслуживал, Ронан? — Белла прижала свою маленькую ладонь к моей щеке.
— Потому что не приехал к ней вовремя, пока она умирала. Она болела, но я был во Франции, а не у постели родной матери. Мои приоритеты… — я запустил пятерню в волосы, стыдясь того, каким человеком был, — …мои приоритеты были извращены. Я так и не сказал маме, как сильно ее любил.
— Она знала, Ронан.
— С чего ты взяла? — ухмыльнулся я, не веря Белле.
— Потому что она завещала дом тебе. Он великолепен, здесь повсюду отпечатки ее пальцев. Она ведь могла оставить его своему мужу, но выбрала тебя. Она хотела, чтобы ты был с ней даже после смерти.
— Вот так просто? Считаешь, мои ошибки можно исправить словами? Будто я могу просто взять и простить себя?
— Думай, как хочешь, но самоистязание не поможет тебе двигаться дальше. И не поможет отпустить прошлое. Каким человеком ты хочешь стать?
— Вчера ты назвала меня зверем. Возможно, я вообще не человек.
— Возможно, — на ее лице промелькнул намек на улыбку. — Но знаешь, быть зверем не так уж плохо.
— Разве?
— На самом деле то, что ты — зверь, дикий и неукротимый, делает тебя очень привлекательным. Я знаю, о чем говорю, — возразила Белла.
— Я не такой, по крайней мере, не совсем, — покачал я головой.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты приручила меня, Белла.
— Правда? — она посмотрела на меня с таким изумлением и искренностью, что они чуть ли не причиняли боль. Я никогда не смог бы соврать этой женщине, да и не захотел бы.
— Сердце и душу.
— Но ведь что-то осталось от зверя? Хоть что-нибудь? — спросила Белла с самой нежной улыбкой из всех, мною виденных.
Моя ответная улыбка не была нежной. Она была голодной. Я притянул Беллу ближе и усадил на себя верхом так, чтобы твердый член уперся ей между ног.
— Ты права, Белла. Но, моя красавица, я поедаю свою добычу в спальне.
— Мы не в спальне, чудовище. Мы в библиотеке.
— В таком случае, я отнесу тебя туда, как описано в твоих книгах.
— Хорошо, — отозвалась Белла, глядя на меня диким жаждущим взглядом, полным готовности и желания. — Потому что я никуда не уйду.
Я снова была в руках Ронана и, обхватив его ногами, чувствовала у своего входа настойчивые толчки члена. Я невыносимо хотела этого мужчину, даже чувствуя себя недостойной его преданности.
Но он предлагал мне ее, а я брала все, что могла получить.
— Ох, да, — застонала я, когда член проник в меня еще глубже. Ронан полностью заполнял меня, и мне не верилось, что еще несколько дней назад я была девственницей, никогда не принимавшей в себя мужчину.