Гуров продолжал писать, не обращая никакого внимания на треп парня. Макс начал нервничать. Потянувшись, он взял с журнального столика пачку сигарет, демонстративно закурил. И на это Лев не отреагировал. Тогда Макс встал, прошлепал на кухню, загремел посудой. Минуту спустя вернулся с бутылкой пива и бутербродами в тарелке.
— Долго еще мне терпеть ваше присутствие? — грубо спросил он. — Я жрать хочу.
— Ешь, мне это не помешает, — благодушно разрешил Гуров, не отрывая взгляда от бумаги.
— Что вы там пишете? Сочинение на вольную тему?
— Про «вольную» это ты здорово придумал. Долгонько тебе воли не видать.
— С чего это? — вскинулся Макс. — Я законов не нарушал. Ладка совершеннолетняя, может жить где захочет. Я позвал, она согласилась. Все по обоюдному согласию. Пожили и разбежались, никакого криминала.
— Тоже по обоюдному?
— Не понял?
— Разбежались тоже по обоюдному согласию?
— Намекаете на то, что я ее выгнал? Ну и выгнал бы, если бы возможность представилась. Не обязан я с ней жить.
— Так и запишем, — произнес Гуров, черкая что-то в блокноте.
— Послушайте, нельзя же так! — не выдержал Макс. — Хотите поговорить, валяйте. А нет, так уходите, иначе я отцу позвоню.
— А вот это весьма кстати. Сам хотел предложить, да ты парень сообразительный, на лету все схватываешь. Дождемся отца, вместе и побеседуем, — откладывая блокнот, заявил Гуров. — Выясним, в каких отношениях ты со школьницей состоял, какими обещаниями ее кормил, как потом за дверь выставил, чем, возможно, подтолкнул ее к необдуманным поступкам. Девушка, конечно, совершеннолетняя, но ведь и совершеннолетних провоцировать на суицид — дело подсудное.
— Какой еще суицид? Не было никакого суицида! И вообще она сама меня бросила.
— Это еще нужно доказать, — невозмутимо проговорил Лев.
— Да что вы все вокруг да около ходите. Можете толком объяснить, что случилось? — взмолился Макс.
— Мог бы, если бы ты вел себя по-взрослому.
— Все, я сама серьезность. Слушаю и не дышу.
— Лучше отцу звони, — усмехнулся Гуров. — Сейчас ведь снова начнешь выделываться, а мне на твои выкрутасы времени жаль тратить. Пожалуй, вызову наряд. В отделении не повыпендриваешься.
— Не знаю я, где Ладка. Честно. В сотый раз повторяю: ушла она от меня. К Валику ушла.
— Вот видишь, кое-что все-таки знаешь. Значит, в отделении и остальное вспомнишь.
— Не поеду я ни в какое отделение. Будете слушать, здесь все расскажу, а нет, так молчать буду, насильно не заставите. — Макс выжидающе смотрел на Гурова.
— Так и быть, дам тебе шанс, — как бы нехотя произнес Лев. — Но если снова вилять начнешь, отправишься в «обезьянник». Ты у нас тоже совершеннолетний.