Голубые линии на доспехах еще долго потрескивали искрами от огромного количества влитой энергии, прежде чем потухнуть и оставить едва заметный след на металле. Осталось уточнить улучшенные характеристики у каторианца.
– Защита и атака. Теперь, если вдруг условная Громана решит с тобой побеседовать без моего разрешения, она быстро передумает, – Арчибальд отошел на несколько шагов назад, оценивая результат. – Убить не убьешь, но покусаешь сильно. Главное, сможешь выжить. И последнее, дорогая Золушка, тебе нужна практика, чтобы научиться всем этим пользоваться. Иначе превратишься в тыкву. Кажется, я обещал тебе полигон.
Не знаю, что удержало меня от импульсивного желания заключить доброго каторианца в объятия и закружить по комнате. Наверное, мысль, что он не оценит порыва, и заберет подарочки обратно. Потому, я стоял и улыбался во все свои тридцать два зуба, излучая нереальное счастье. В голове металась единственная мысль – только бы не галлюцинации после присутствия в пыточной. Но нет, каторианец фыркал в усы и показательно одергивал меня с небес на землю, стараясь втолковать побыстрее, как работал этот волшебный девайс. В конце концов, ему надоело ловить мои преданные щенячьи взгляды, и он отправил меня на полугодовую тренировку.
Шесть месяцев я тестировал обновки, учился пользоваться доспехом как для защиты, так и для атаки и размышлял о вечном. Вечным были мотивы наставника и неожиданная тоска по Кукле.
В начале я просто хандрил и считал, что часто вспоминаю о Лене из-за одиночества. Но чем больше проходило местного времени, тем отчетливее я осознавал, что занимаюсь самообманом. Незаметно, легкая симпатия переросла в привязанность. Понимание этого факта принесло злость на самого себя – рестарт не за горами. Все эти розовые сопли совсем не ко времени и только мешают. Идиот! Надо думать о деле!
Думал я о многом, а переосмысливал еще больше. Самый главный вопрос, который я выделил – зачем Арчибальду понадобилось выращивать свою Мадонну, делать ее Ключником, и туда же внедрять сознание старых воплощений? Мне казалось, эта причина и определяла всю Игру Арчибальда.
Вернувшись почти в ту же точку времени, я не нашел ничего лучше, чем прямо задать волнующий вопрос автору многоходового плана. Арчибальд не торопился с ответом, словно обдумывая какую часть правды мне выдать.
– Чтобы объяснить, мне нужно рассказать тебе длинную сказку. Готов ее слушать? – я лишь кивнул и приготовился внимать. – Мир до первого рестарта был прекрасен. Только представь, весь Млечный Путь был заселен разумными существами. Все жили в относительном мире и достатке. Баланс соблюдался существами без всякого внешнего надзора. Жил вполне себе заурядный Игрок, жил тихо и спокойно, особенной силой и умом не выделялся и была у него любимая Кукла. Игрок так обожал свою Куклу, что решил дать ей свободу, сделав игроком. Так родилась будущая Мадонна. После рождения, как и всякая без меры избалованная женщина, она стала терять все черты, которые превыше всего ценил в женщинах Игрок. Любовь между ними давно осталась в прошлом и в какой-то момент, Мадонна решила, что достойна большего. Она покинула Игрока в поисках более сильного учителя и наставника.