— А вас, милый юноша, — оживленно заговорил он, — сама жизнь направила на путь революционной борьбы против господ — любителей рабства. Вы на себе испытали волчьи законы колонизаторов, ростовщиков, буржуазии. Идите к нашей молодежи, рабочим, расскажите им о себе, пусть они видят бывшего раба, которого социалистическая революция навеки освободила от рабства. Расскажите им, что делается сегодня в Индии, Турции, Персии, расскажите о страданиях несчастных, порабощенных и угнетенных масс. Вы член Коммунистического Союза молодежи. Это очень хорошо! Мы намечаем в ближайшее время для трудящихся Востока открыть коммунистический университет. Я думаю, Анатолий Васильевич поможет вам поступить в этот университет. — Ильич взглянул на Луначарского и улыбнулся. — Вот и все, кажется.
В кабинете стало очень тихо. Мухтар слышал стук собственного сердца».
Такой описана в повести Сахиба Джамала его встреча с Лениным.
— Скажите, — опросил я Сахиба, — у вас сохранилась запись беседы с Ильичем или вы восстановили ее в повести по памяти?
— О такой встрече с Лениным я мечтал все годы скитаний. О таком разговоре я думал еще на Третьем съезде РКСМ. И мысли свои воплотил в художественном образе. А когда много лет спустя написал повесть, то и сам поверил в подлинность этой встречи, — ведь я шел к Ленину через границы девяти стран.
Как же сложилась дальнейшая судьба сына Багдада?
Многие делегаты сразу же после съезда возвращались на фронт, в разных концах страны еще полыхала гражданская война. Судьба нашего героя сложилась тоже по-фронтовому. Вернувшись в Баку, он узнал о волнующих событиях. Части Красной Армии и корабли Волжско-Каспийской военной флотилии, преследуя врага, угнавшего наш военный и торговый флот к берегам Ирана, высадились в Гилянской провинции в порту Энзели. Иранцы в эти дни вели борьбу против своих извечных угнетателей — английских колонизаторов и шахских сатрапов из каджарской династии. Наш флот удалось вернуть к советским берегам.
Выполняя свой интернациональный долг комсомольца, молодой араб добровольно вступил в ряды ополченцев Красного Гиляна, сражался бок о бок с братьями-иранцами против помещиков-ханов, британских оккупантов и остатков белогвардейцев и эсеров, бежавших из Советского Азербайджана в Иран.
Я смотрю на фотографию 1921 года. Шестнадцатилетний Сахиб Джамал в форме бойца Красного Гиляна. Опоясан пулеметными лентами. В руках — винтовка… Тогда же он стал членом ревкома Союза комсомольской молодежи Гилянской провинции.
1922—1925 гг. Сахиб Джамал снова в Москве. По совету А. В. Луначарского он поступил в Коммунистический университет трудящихся Востока, пробует свои силы в поэзии и публицистике.