– Ты уходишь на всю ночь? – отрывисто спросила она.
– Ты мне не мамочка, Джейн. Я приду, когда захочу.
Только сейчас Джейн поняла, что Джон перестал ее уважать. Абсолютно. Как она могла пропустить этот момент? Но вслух Джейн ничего не сказала – не хотела еще больше унижаться и выяснять с Джоном отношения, поскольку боялась, что в итоге сорвется, и все закончится банальным криком. Ей нужно время, чтобы все обдумать и принять решение, и Джейн начинала понимать, каким оно будет. В глубине души она знала, что их отношения никогда не станут прежними.
Джон ушел, не попрощавшись. Она тоже ничего ему не сказала. Ей было стыдно звонить Алекс, рассказывать, что произошло. Джейн испытывала такую боль, что слезы сами брызнули из глаз. Ей понадобилось много времени, чтобы осознать – их отношениям пришел конец. Значит, надо поступить так, как того требует уважение к себе. Каким бы ни был Джон в начале, он изменился. В его будущем для Джейн не было места. Значит, пришло время расстаться.
Как только Валери получила фотографии от Филиппа, то сразу разложила их на обеденном столе и стала внимательно изучать. Ей показалось, что глазами Маргерита походила на кого-то из членов их семьи. Только сходство было едва заметным, и Валери никак не могла решить, кого они ей напоминали – мать или все-таки ее саму. Наверное, у нее разыгралось воображение, и она видела то, чего не могло быть в реальности. А вообще фотографии поразили Валери. Те снимки, на которых графиня была с мужем, излучали такую любовь, что казалось, ее можно потрогать. Умберто явно обожал свою супругу, и Маргерита выглядела счастливой рядом с ним, хотя на некоторых фотографиях в ее взгляде сквозила печаль.
Валери не видела никаких доказательств того, что Маргерита – и есть ее старшая сестра. Наоборот, яркая, запоминающаяся внешность графини и манера одеваться не имели ничего общего с семьей Пирсон. Валери не понимала, почему ей так хотелось найти связь между ними. Дело было не в наследстве, а в чем-то более серьезном – в семейной истории, в зове крови. Валери долго смотрела на фотографии и чувствовала, что эта незнакомая женщина становится ей все ближе.
На следующий день, поздно вечером, она добралась до снимков ребенка. Очень милая девочка была запечатлена в разные периоды времени – сначала младенцем, потом малышкой, начинающей ходить, и, наконец, в возрасте лет пяти. Увидев эту фотографию, Валери почувствовала, как сердце забилось чаще. Она поднесла снимок ближе к яркой лампе и стала рассматривать девочку. У Валери в детстве были такие же платья и такая же прическа. Впрочем, как у половины детей в то время. Но лицо девочки, ее глаза были до боли знакомы – Валери не сомневалась в том, что видела ее раньше.