— Где находится Грот фей? На юге Франции? — поинтересовалась я. — И как ты его открыл?
Ли улегся на живот и подпер голову руками.
— Я нашел эту пещеру несколько лет назад, когда преследовал двух революционеров, — ответил он.
— Каких революционеров? Ирландцев? — не поняла я.
— Да нет, — засмеялся Ли, — французских. Во время Великой французской революции. Они готовили заговор здесь, в горах. Собирались отправить Наполеона на гильотину еще до того, как он стал консулом. Они были солдатами в его итальянском походе. Собирались устроить реставрацию Бурбонов.
— Что могла кучка революционеров против целой наполеоновской армии из разных стран Европы?
— Ну, кое-что смогла бы, — возразил Ли, — среди заговорщиков был один гениальный инженер. Он изобрел бомбу, не атомную, конечно, но по силе разрушения почти такую же мощную. Был еще один стратег, не менее гениальный, чем сам Бонапарт. Однако Наполеон все же оказался меньшим злом для Европы, чем эти гении. Пришлось устроить им тут в горах камнепад. Камни погребли их под собой вместе с бомбой, и история пошла своим чередом. А после схода лавины открылась эта пещера. Тогда я и решил привести сюда тебя, раз уж ты существуешь на свете.
— Откуда ты тогда обо мне знал? — усомнилась я.
— Я всегда знал о пророчестве, — улыбнулся Ли, — и с самого начала понимал, что у меня будет жена, которую сначала нужно еще расположить к себе.
— Ты представлял кого-то вроде Фелисити Страттон, — горько усмехнулась я.
— Когда-то представлял, — согласился он, — но теперь я рад, что ты не Страттон.
И он погладил меня по волосам.
— Фей, почему ты пошла в драконью пещеру?
Ли придвинулся совсем близко ко мне.
— Потому что скучала по тебе, — честно призналась я, — ты стал мне очень дорог за последнее время.
Глаза у него заблестели, залучились. Он придвинулся ко мне еще ближе. Мне вдруг так захотелось его поцеловать. Самый подходящий момент! Ну! Плевать на пророчество! Просто один поцелуй! Я сама так хочу!
— Фей, — зашептал он у самого моего уха, — не надо.
И в его глазах промелькнула досада.
— Почему не надо? — смутилась я.
— Если ты поцелуешь меня, то привяжешь себя ко мне навсегда, — объяснил Ли, отодвигаясь.
Вот оно что!
— Поцелуй эльфа и человека — это своего рода пакт. Ты уже никогда не сможешь полюбить другого и ни с кем не будешь счастлива. Ты окажешься связана со мной навсегда. На веки вечные.
Вот черт! Кто только такое придумал!
— А тогда, в Вестминстере? — проговорила я, готовая расплакаться от досады. — Почему ты тогда не поцеловал меня на пикнике? Что тебе стоило — один поцелуй, и я навсегда связана с миром эльфов! И никуда уже от вас не денусь! Зачем вообще все эти красивые ухаживания, весь этот романтический антураж, вся эта сказка? Достаточно немного эльфийской магии — и все, я буду потеряна для мира людей навсегда, я вся ваша! Разве тебе не этого надо? Разве не в этом твоя задача?