На этот раз стакан все-таки выпал у меня из рук и со звоном разлетелся на мелкие осколки. Пришлось подметать.
— Значит, это правда?
— Нет, — отрезала я, — он просто сидит со мной на всех уроках, это все. А откуда ты об этом знаешь? — обратилась я напрямую к Эду.
Эд, как всегда, уставился на пинту пива у себя под носом, и за него ответил Стенли:
— Он говорит, ему рассказала миссис Маккенна. Ее сын Кори тоже ведь учится в вашей школе.
Проклятие! Кори! Да чтоб тебя!
— Эд, откуда ты знаешь миссис Маккенна? — Я угрожающе надвинулась на Эда.
— Она же его сестра! — объяснил Майк.
Вот те на! Кори никогда не упоминал, что у него есть дядя по имени Эд. Но это неудивительно, если дядя не вылезает из паба.
Очевидно, и для Эда этот разговор был неприятен, потому как Майк срочно поменял тему. Тут из офиса вышла мать. Наконец-то! Все, я пошла! Она улыбнулась, пошла к стойке и по пути поправила пластиковые цветы на двух столах.
— Знаешь, Фелисити, это здорово, что ты помогаешь маме в пабе. Ты уже девочка большая, придет время, ты ее сменишь, паб будет твоим. К тому времени ты уже все тонкости знать будешь!
Паб станет моим? Да через мой труп! Я все ждала, что мать объяснит Майку, что ее дочь достойна лучшей доли, что она с отличием окончит школу, потом университет и станет педагогом. Но мать молчала, только посмотрела на Майка заговорщицким взглядом и слабо улыбнулась. Я грохнула стеклянным кувшином по барной стойке.
Мать испуганно вздрогнула.
— Ты готова, Фелисити? — неуверенно спросила она.
— Мам, разве ты не рассказывала Майку, что в следующем году я поступаю в университет? — спросила я и в упор посмотрела матери в глаза.
К моему отвращению, она густо покраснела и стала судорожно вытирать и без того чистую стойку.
— Мама?
— Она нам рассказала о твоих отмазках. — Майк глотнул пива.
— Отмазках?
Мать отложила наконец тряпку, но взглянуть на меня все еще не решалась.
— Ах, Фелисити, — произнесла она, — ты и университет! У нас в семье все работяги и технари. Мечтать, конечно, не вредно, но ты все равно окажешься здесь, как и я. Ты не создана для высшего образования. Посмотри на себя. У тебя широкая рабочая кость, вот и все. Майк прав. Смирись с этим.
Я онемела и остолбенела. Меня охватила сотня разных чувств: бешенство, боль, разочарование и, наконец, отчаяние. И последнее было сильнее всего.
А мать продолжала. Видимо, она решила, что сегодня день моей битвы при Ватерлоо.
— Кроме того, мне нечем оплачивать твое высшее образование. Сбережения на твой университет ушли в финансовый департамент.
Это был удар так удар. Прямо под дых! У меня в глазах потемнело. Я задохнулась. Прочь отсюда, иначе я в истерике тут все переколочу.