– Но конунг, ты же не веришь, что… – Кнут схватил Гуннхильд за руку.
– Я не знаю, во что мне верить! – теряя терпение, воскликнул Горм. – Нужен сам Один, чтобы разобраться, откуда все эти напасти! У меня нет еще ни одной настоящей невестки, зато бабьей злобы, безумия и даже черной ворожбы уже полон дом!
* * *
И вот Гуннхильд снова в знакомом и привычном чулане. Ее лежанку из бочек и досок давно убрали, но постель Рагнвальда, на которой он спал только вчера, осталась нетронутой. На ней и сидела Гуннхильд, еще дрожа от возбуждения и пытаясь собрать мысли в кучу. Она была полна негодования и знала, что согласится на любое испытание, лишь бы избавиться от обвинения в черной ворожбе. Можно решиться на что угодно, чтобы избавить от бесчестья род, которому и так грозит исчезновение! Рагнвальд… Она не знала, чем обернется его бегство – гибелью или спасением. Спешно снаряжали два корабля, сыновья Горма бросили жребий, кому плыть в Хейдабьор, а кому на Бьёрко – никто ведь не знал, на какое судно сели беглецы. Но если их настигнут на полпути, то Рагнвальда непременно убьют, а Ингер вернут домой и выдадут за Хакона Доброго. Если, конечно, удастся скрыть ее бегство от Сигурда, которому послал приглашение погостить Фроди.
Настал вечер, в доме улеглись рано, за стенами все стихло. Фитилек еще мерцал в светильнике, но Гуннхильд свет был не нужен: она сидела без всякого дела, но и спать не могла. Через какое-то время к ней зашел Кнут. Вид у него был странный: потрясенный, опечаленный и обрадованный одновременно.
– Ты знаешь, что оказалось! – с порога начал он возбужденным шепотом.
– Что? – Гуннхильд подняла глаза.
– Мать сказала, Хлода беременна! Она поэтому упала в обморок, а не из-за тебя!
– Вот как? – Гуннхильд постепенно соображала, что означает эта новость. – Впервые за пять лет… Наверное, все очень рады.
– Еще как!
– А что теперь твои родители думают об этом деле?
– Они не знают, что думать. – Кнут сел рядом с ней на лежанку. – Отец говорит, нужно расспросить людей, не видел ли кто чего, ну, насчет кости. А я завтра на рассвете уйду в Бьёрко. Мне досталось по жребию. А Харальд – в Хейдабьор. Он хочет, чтобы ты до его возвращения сидела здесь, – он окинул взглядом чулан, – хотя велел, чтобы Хлоду завтра отвезли в Эклунд.
– Не знаю, желать ли тебе удачи, – грустно сказала Гуннхильд. – Я хочу, чтобы вы с Рагнвальдом не встретились. Иначе… я боюсь потерять одного из вас, а вы дороги мне оба.
– Ну зачем он это сделал! – Кнут в досаде ударил себя по колену. – Такой славный парень, веселый, смелый! Мы подружились. Я думал, он друг нам. Думал, мы станем родичами и будем всегда заодно…