Мне представился свирепый, с клочковатой, как у отца Сильвестра, бородой, лик доцента Востробойного. «И это все?! – скажет он, брезгливо переворачивая листки моей кое-как набросанной работы. – А где же анализ? Где выводы? Извините, молодой человек, но я вынужден составить о вас новое мнение». И обведет мою фамилию жирной траурной каймой.
Ах, как нехорошо! Я бросил через плечо злой взгляд на Метеорит и отвернулся. Булыжник чертов! Сколько времени из-за него угробил. И хоть бы какой-нибудь эффект!
Едва я успел подумать об этом, как чьи-то сильные руки вдруг ухватили меня сзади за плечи.
С испугу я вскрикнул и рванулся было, но меня держали уже и за локти.
– В чем дело? Кто это? – орал я, пытаясь хотя бы обернуться. На мгновение мне это удалось, и я увидел невысокого, необычайно мускулистого, голого по пояс человека в деревянных башмаках на босу ногу. Я старался разглядеть его лицо, но не смог. У него не было лица. Вернее, оно было закрыто балахоном с прорезями для глаз. Второй такой же человек держал меня за другую руку. От ужаса я потерял дар речи и безропотно позволил вывести себя из комнаты. Мои странные провожатые в наряде средневековых палачей, ни слова не говоря, протащили меня по длинному коридору, пахнущему плесенью, и втолкнули в тесную комнату с низким потолком и пылающим камином у противоположной стены.
Я с изумлением огляделся, пытаясь определить, куда меня привели. План музейных помещений, включая подвалы и чердак, я знал наизусть и мог твердо сказать: этой комнаты не было в замке!
Прямо перед собой я увидел стол с разбросанными по нему листами и свитками пергамента. За столом сидел человек в глубоко надвинутом капюшоне, так что видна была одна лишь его взлохмаченная борода. Человек сосредоточенно делал какие-то пометки в лежащей перед ним разграфленной тетради. Закончив, наконец, эту работу, он отложил перо, и в черном провале капюшона блеснули его глаза.
– Ну-с, – мягко произнес он, – с чем пожаловали?
Я обалдело уставился на него, не в силах ответить ничего вразумительного.
– Ах, да! Ваш трактат! Ну, что ж, любопытно. Прошу вас.
– К-какой трактат? – выдавил, наконец, я.
– Ах, ну пусть не трактат, пусть будет диссертация. Не важно, как вы называете вашу работу, важно, что в ней содержатся, вероятно, весьма интересные сведения. Начинайте же!
– Да какие сведения! – взвыл я, тщетно пытаясь вырваться из рук державших меня людей. – Где я? Кто вы такие? Пустите!
– Вот как! – человек в капюшоне начинал терять терпение. – Вам не угодно говорить? Может быть, вы забыли некоторые детали? Что ж, мы найдем способ освежить вашу память.