– Лилия! Виски!
Все это время я не сводила с него глаз, но если он заменил карты на другие, сделал это виртуозно. Между тем, обстановка изменилась. Эдвард стоял чуть позади меня, а охранник за спиной Горца опустил ствол. Уже лучше.
Я встретилась взглядом с Марком, моргнула дважды. Горец тоже это видел и опустил скрещенные на груди руки. Официантка в белом кружевном переднике, чепце и платьюшке, едва прикрывающем задницу, несла виски на серебряном подносе с выпуклыми херувимами, поедающими виноград. Неестественно круглые ее груди колыхались.
Самое время, но мы ушли вглубь лабиринта. Услышат ли мой сигнал? Погасят ли свет?
Официантка встала между Эдвардом и Бобби, наклонилась. Я вскочила, ухватила пистолет Эдварда и выстрелила в Графа – не попала, он уклонился. Перед тем как погас свет, успела заметить, что Марк вырвал автомат у охранника справа, а Горец обезоружил того, что целился ему в спину, а также брошенные на стол карты – два туза. У меня не было шансов.
Когда воцарилась темнота и смолкла музыка, донеслась забористая брань, женский визг.
– Взять их! – заорал Граф. – Тревога!
Пока никто не зажег фонарь, я перевернула стол, метнулась к красной фигурке Терри Смит, схватила ее за руку – она дернулась, пытаясь освободиться, но я оказалась сильнее, поволокла ее за собой к выходу:
– Это свои. Цыц!
Девушка послушалась – сопротивление ослабло. Охранник у входа зажег фонарь – я выстрелила в него, фонарь не погас, покатился по полу. Присев за другой столик, сняла еще двоих, третий спрятался в проходе. Четвертым выстрелом разнесла долбанный фонарь, потому что абсолютная темнота – единственное наше преимущество.
Фонарь включил бородач, тискавший шлюх, и сразу же получил пулю то ли от Марка, сумевшего освободиться, то ли от Горца. Один из амбалов, что были под кайфом, вскочил и с ревом принялся поливать помещение свинцом.
– Отставить, дебилы! – крикнул Граф – я выстрелила на голос, кто-то заорал. Вроде не хозяин.
Красные силуэты беспорядочно двигались по темному залу. Шлюхи лежали на полу, охранники спотыкались о них и матерились. Фонари они включать опасались.
– У них тепловизор, что ли? – проговорили за столиком, где сидели горбун, одноглазый верзила и рыжий бородач.
– Да хэзэ. Ща, – он передернул затвор. – Включат свет, постреляем.
Мы с Терри Смит прошли возле них на цыпочках. Два красных силуэта целенаправленно двигались туда же, куда и я. Один немного отклонился от курса и смещался в сторону клетки с узником. Бедняга, и правда, не жилец – он светился не красным, а оранжевым. Красной была голова и область сердца.