Простой вопрос смутил меня, и я кивнула. Он разговаривал со мной по-человечески, как с равной, и страшно было лишний раз шевельнуться, нарушить хрупкое равновесие. Еще час-полтора, и Курт снова станет сосредоточенным и отстраненным.
– Держи, – он протянул мне пакет. – По пути мы обокрали продовольственный магазин.
Когда я увидела сыр, колбасу и диетические хлебцы в упаковке, живот не просто заурчал – взревел. Стоило громадных усилий не наброситься на еду и не начать рвать ее зубами, но рядом сидел Курт, и пришлось, захлебываясь слюной, резать колбасу, класть на хлебец и хрустеть с довольным видом.
Уничтожив половину колбасы, я взялась за сыр. Хотелось нормального дрожжевого хлеба, а не этих тонких сухарей. Если бы Курт не наблюдал, все подмела бы, а так пришлось сдержаться, оставить половину сыра. Хлебцам, правда, не повезло.
Наверное, я так нехотя возвращала пакет, что Курт протянул мне детское молоко в стеклянной бутылочке и булочку:
– Специально для тебя взял. Пишут, что полезно растущим организмам.
Про растущий организм было обидно. Ну, какой я растущий? Я вполне зрелый, опытный организм. И опыта этого побольше, чем у многих. Я расправилась с булочкой, запила сладким молоком, собралась идти досыпать, но перед тем спросила Курта:
– Может, тебя сменить? Я-то выспалась…
– Не надо. Мне хватает пяти-шести часов, чтобы восстановиться.
Уснуть не получалось: слишком громко храпели соседи по лежбищу. Хотелось сидеть рядом с Куртом и болтать о том и о сем – брала верх бабская сущность, которую я в себе старательно душила. Эта же сущность нашептывала всякие глупости про подполковника, надежды какие-то вселяла. И ведь если буду так лежать, глупости приумножатся.
Пришлось опять вставать и усаживаться к костру. Отрезав колбасу, я нанизала кусок на проволоку и сунула в огонь. Подполковник вышел разведать обстановку и вскоре вернулся. Его вопрос застал меня врасплох:
– Тиана, что бы ты хотела делать дальше? Как видишь свою жизнь?
Я невольно фыркнула, развела руками, и исходящий жиром кусок колбасы шлепнулся в пыль.
– Никак. Я достигла главного и почти невозможного: добралась до Легиона. Теперь буду мстить за себя, за брата и за ребят в концлагере.
– Но делать это можно разными способами. Тебе доступно многое, подумай об этом и выбери правильный путь.
Я молчала. А Курт продолжал:
– Ты многое можешь лучше других. Не то что я. Я умею только воевать, но и в этом есть те, кто лучше меня.
И тут я фыркнула:
– Да ладно. Ты – лучший.
Он посмотрел на меня странно, и внизу живота сделалось горячо, краска прилила к лицу. Хорошо, этого не видно в неровном свете костра. Правильнее было притвориться спящей.