И меня точно так же гнали по подземным лабиринтам террористы – уж очень я ценный экземпляр. Она тоже ценный. Я скосила глаза на подполковника: вытянулся, напрягся, впился взглядом в голограмму.
Ему все равно, кого ловить и убивать, если это нужно для того, чтобы выиграл Легион. Женщину, ребенка, калеку. Таким и должен быть настоящий солдат, преклоняюсь перед ним. Не то что я. Как сказал бы любой боец, баба есть баба. У нас природная чувствительность, и с этим надо что-то делать, уж очень мешает воевать.
Бывает ведь как: стоит перед тобой милая пышечка, слезы пускает, и тебе надо ее пристрелить, потому что на самом деле она – диверсант, и сотни мирных положила, распространяя заразу. Или делая некачественные операции. Да мало ли как.
В лагере была такая медсестра… Или врач, до сих пор непонятно, кто она. Молодая красавица испанка, а жалости к нам у нее не было. Только на моей памяти двадцать человек зарезала, в том числе Деяна… Интересно, жива она или?..
Наверное, нет. Легион там камня на камне не оставил и пленных не брал.
Короче, надо взять себя в руки и сделать все в лучшем виде. Правда, еще непонятно как. Но сам факт, что подполковник взял меня к себе, говорит о многом!
Я опять на него посмотрела. Повезло… как же мне повезло с начальством! Затем перевела взгляд на девчонку. Вот интересно, если он прикажет расстрелять пленную, дрогнет ли рука?
Курт Дайгер
Дайгер с интересом всматривался в голограмму молодой черноволосой девушки. Совсем еще ребенок. Может, ровесница Ронни или даже младше. Его губы невольно искривились в презрительной усмешке. Ну и задание, мать его так! А он размечтался, что ему наконец поручили чертовски важное дело!
Что важного может быть в этой соплюхе? Зачем она понадобилась Легиону? Уж точно вторжение затевалось не ради нее. Тоже мне, Елена Прекрасная!
Или он ошибается? Как бы то ни было, думать об операции он волен что угодно, но выполнить задание должен безупречно.
Изображение двигалось. Девушка грустила, улыбалась, кокетничала. Ирландец с внешностью арийца говорил:
– Ее зовут Терри Смит. Больше вам знать незачем.
Ронни зевнула, прикрыв рот рукой. Все необходимое она запоминала с первого взгляда. Если она зажмурится, мгновенно выдаст, сколько у Терри на лице родинок и пятнышек на радужке.
Вертушка качнулась. Заработали пулеметы. Внизу что-то грохнуло. Изображение девушки пропало, теперь голограммный проектор передавал вид с камер: ночной город с черными, дымящимися оспинами воронок, свалка из разноцветных машин, перекрывший движение покореженный грузовик. Люди с сумками, бегущие по тротуарам, люди, падающие на землю, люди, как тараканы, разбегающиеся по укрытиям.