Легионовец не торопясь шел к тому месту, где недавно были Марк и Терри, подсвечивая фонарем сквозь дым и пыль. А они тем временем ввалились в какую-то комнатку, после чего Косински плотно закрыл дверь.
В помещении было темно – зато воздух не такой пыльный и смрадный. На зрение Марк не жаловался – а здесь оказалось светлее, чем в коридоре. Перед ним стояла на коленях Терри, а за ней, закрывшись руками, лежал рядовой Синдиката. Тот самый пухлый мальчишка, у которого Косински ловко выкрал пистолет.
Девушка его не заметила.
– Это сестринская, здесь в углу должен быть лифт.
Марк кивнул. Он бросил презрительный взгляд на солдатика – тот не производил впечатления человека, который может выжить в этом аду. А вот сорваться и подставить их он мог бы. Заорать или броситься бежать, например.
Многие его знакомые просто перерезали бы пацану горло – для подстраховки. Но против собственных принципов Марк идти не собирался. Рядовой не сделал ему ничего плохого. Более того, это скорее он сам подставил пацана, выкрав пистолет из расстегнутой кобуры на поясе.
– Скудес, сука, где ты? – проорали за дверью.
Если бы Марк был уверен, что в отделении только двое легионовцев, то рискнул бы выйти против хорошо снаряженного профессионала. Но их могло быть трое.
– Скудес! Скажи, где Терри Смит, медсестра с одиннадцатого, и я клянусь – ты останешься жив, хотя и пробовал играть со мной в прятки!
А потом за дверью раздалась короткая – в два патрона – очередь.
– Дурак ты, Скудес!
Марк выдохнул. Все это время, стоя с пистолетом около дверного проема, он задерживал дыхание. Нервы – ни к черту.
– Я открыла кухонный лифт, – он видел, как Терри подошла к нему вплотную, но стоял, не двигаясь. – Идем.
Курт Дайгер
Из вертолета выбежали один за другим. Змейка из людей третьего и четвертого взвода уже втягивалась в центральный вход больницы. Три человека заблокировали выход из приемного покоя, встали, прижавшись к стене, двое замерли возле обшарпанной двери с торца, еще двое скрылись с другой стороны – чтобы никто не выпрыгнул в окно.
Когда Дайгер подбежал к главному входу, зазвенело разбитое стекло, загрохотал автомат. Ронни сняла пистолет с предохранителя, перевела в режим стрельбы одиночными, жадно уставилась на выход и опустила оружие стволом вниз.
Да, с огнестрелом она управляться умела. Интересно, научилась еще до плена или когда пыталась пробиться в Германию?
Только сейчас Дайгер понял, кого она напоминает: дикая, смуглокожая, глаза миндалевидные, вытянутые, брови черные, как взмах крыльев… Маугли! Смотрит на дверь жадно, облизывается, ноздри раздуваются. Вот ведь внешность какая, с первого взгляда не скажешь, кто перед тобой: парень или девушка.