Кент посмотрел на нее затуманенным взглядом, и Абигейл сразу почувствовала себя неуютно. Но в преддверии дня, высившегося перед ней подобно горной вершине, на которую необходимо подняться, она не могла позволить себе думать о другом.
Она уже выхватила свою шубу из шкафа в прихожей, когда почувствовала, что кто-то легонько похлопал ее по плечу. Обернувшись, Абигейл встретилась с тревожным взглядом Вероники.
— Мне не хотелось беспокоить вас, миссис Уиттакер, я знаю, что вы торопитесь… — начала домоправительница. Говорила она на правильном английском, хотя и с сильным акцентом.
Абигейл очень хотелось бежать дальше, но она, тем не менее, улыбнулась. В офисе Абигейл могла прикрикнуть на сотрудников, но к домашней прислуге всегда относилась с подчеркнутым уважением. Она не забыла, каково находиться в этой роли.
— А это не может подождать, пока я вернусь? — любезно спросила она, несмотря на то, что внутренне уже неслась со скоростью сто миль в час.
— Нет, боюсь, что не может. — Глаза Вероники были печальными. — Речь идет о моей сестре на Гаити. Она очень больна.
Абигейл не могла припомнить, чтобы Вероника когда-либо упоминала о своей сестре. Вероятно, это как-то проскользнуло мимо нее.
— Мне очень жаль, — сочувственно пробормотала она.
— У нее нет никого, кто мог бы ухаживать за ней и ее детьми, — продолжала Вероника, заметно терзаясь. — Я должна уехать к ней. Извините, что я не предупредила вас об этом заранее, но все произошло слишком неожиданно.
Абигейл вновь ощутила приступ нетерпения. Почему ей приходится заниматься этим прямо сейчас, если она опаздывает? Но она сумела сдержать свое раздражение. Вероника не виновата. Такое действительно случается.
— Разумеется. Ты можешь уехать, насколько потребуется, — сказала она. — У тебя есть деньги на самолет? Я могу попросить доктора Уиттакера выписать тебе чек.
Эти слова только увеличили мучения Вероники.
— Спасибо, вы очень добры. В такой ситуации вы слишком хорошо ко мне относитесь. — В ее глазах блеснули слезы. — Я никогда не забуду вас и вашу семью.
Абигейл все это уже переставало нравиться.
— Ты говоришь об этом так, будто не собираешься сюда возвращаться, — заметила она.
— Простите меня. — Вероника низко опустила голову.
Абигейл потребовалось несколько секунд, чтобы наконец понять: домоправительница, проработавшая у них десять лет, хочет окончательно их покинуть. Абигейл мгновенно перешла в «режим сохранения жизнеспособности».
— Нет никакой нужды в принятии каких-то резких мер. — Голос Абигейл звучал твердо и обнадеживающе. — Мы просто найдем кого-то, кто заменит тебя в твое отсутствие. Можешь не волноваться: когда ты вернешься, твое место будет ждать тебя.