Мне вспомнились слова Хатора о том, что пять лет в храме службы не было, потому что Владыка все надеялся поднять брата… Вспомнила и про то, что лучшие целители были приглашены в замок, но сделать ничего не смогли… И я вдруг поняла — пять лет! Целых пять лет старший дракон мучается! И эти крики… пять лет? А древние об этом знают и…
— И вам все равно, что дракон так мучается? — поднимаясь, возмущенно спросила я.
Асур-Ррат безмятежно улыбнулся и кивнул. А затем, полностью игнорируя мое возмущение, спокойно добавил:
— Дорогая моя девочка, мы древние, мы уже отчетливо знаем, где стоит вмешаться, а где нет. Глупость, надменность и самонадеянность Гаррата обернулись выгодой для долины — так какой смысл вмешиваться? Гаррат сгинет до конца этого года, черный долго держал его, но он не всесилен. Ничего, Ирэнарн переживет, останется на посту Владыки, и под его правлением драконов ожидает новый Золотой век.
Он проговорил все это со спокойствием и безмятежностью, свойственной вероятно только древним. И красному дракону было совершено не важно, что вот уже пять лет мучительно погибает живое существо, а Владыка… Я вспомнила реакцию Владыки на крик первый раз… И второй… Его окаменевшие черты лица, и злость в глазах… неимоверную злость. И вдруг совершенно неожиданно поняла — он злился на себя. Асур-Ррат сказал «черный долго держал его, но он не всесилен», значит только благодаря Владыке его брат до сих пор жив, и все же умирает, медленно, но неизбежно… Владыка гневается на себя, за то, что не может ему помочь… и теперь я это поняла. А вспомнив, все что думала про дракона, испытала стыд. Как я могла заведомо обвинить его? И как же ему тяжело! А этот древний…
— Как вы можете? — потрясенно спросила я. — Как же вы можете так спокойно говорить о том, что кто-то умирает в жутких мучениях? Как? Вы точно древний?
В глазах красного дракона полыхнуло зарево отдаленного пламени, и он предупреждающе произнес:
— Дорогая!
А я вдруг поняла — он не первый раз произносит это слово. И выдохнула:
— Почему вы называете меня так?
Усмехнувшись, Асур-Ррат язвительно ответил:
— Называю вещи своими именами. Ты очень дорогая для меня девочка. И цена твоя стремительно будет расти ровно до тех пор, пока мы не наполним мою сокровищницу. Так что вытирай сопли, смирись с неизбежностью и пошли продавать пирожки!
И вот после этих слов мое негодование достигло предела и вылилось в одно короткое:
— Нет!
А после и не в короткое:
— Я не потрачу ни секунды времени на то, чтобы помочь чело… дракону, которому совершенно наплевать на страдания других! Да как вы можете вообще? Как?! Я просто не понимаю!