— «Сучить» я ни на кого не стану, — все так же, не глядя в лицо полковнику, презрительно произнес Актер.
— Не торопись с выводами, — жестко проговорил Гуров. — Не очень-то ты тут нужен «сучить». Что мне надо, я и без тебя узнал. Как-то обошелся. И о других, да и о тебе самом тоже. Так что благородством своим перед кем-нибудь другим помашешь. Мне от тебя конкретные действия нужны. Я тебя сейчас отпущу, и ты вернешься на рабочее место. Коллеги и знакомые, разумеется, начнут расспрашивать, что и как. Ты скажешь, что к Юре привязались, потому что он напрямую контактировал с клиентами, в том числе с Михалевым, а тебе ничего такого предъявить не могли, поэтому помучили немного и отпустили. Любой, кто хоть что-то в таких вещах понимает, сразу догадается, что дело здесь не очень чисто. И тут начнется твоя работа. Если с тобой захотят «отдельно поговорить», лучшего и желать нельзя. Но если не захотят, ты должен будешь сам как-то это организовать. С кем именно должен происходить такой разговор, тебе виднее. Я пока еще не так досконально изучил вашу шарашку, чтобы на персоналии указывать. Главное, чтобы переданная тобой информация дошла до Михалева. Кто из обслуги чаще других с ним общался, был близок, может, даже ходил в фаворитах, с этим человеком и нужно говорить. А информация, которую ты должен передать, состоит в том, что полковник Гуров может не давать дальнейшего хода делу и готов обсудить размер «отступных». Но обсуждать это он будет только лично с самим Владимиром Михалевым. Он — главный обвиняемый по делу, он больше всех заинтересован в его закрытии, следовательно, ему и карты в руки. Вот, собственно, и все, что от тебя требуется. Передать кому надо эти сведения. Как, не слишком это потревожит твою чувствительную совесть?
В продолжение всего этого монолога Актер внимательно слушал, глядя в пол. Потом поднял глаза и, с тем же пытливым вниманием взглянув в лицо Гурова, проговорил:
— Вы не знаете. Там… У них спецназовцы тренируются. В тире. То есть не реальные, которые сейчас служат, а бывшие, кто уволился. Их там… они специально для «особых поручений» прикармливаются. Я конкретных случаев не знаю, но знаю, что на заказы их задействуют, когда надо. Особенно если VIP-клиент обратится. Вслух, конечно, никто ничего никогда не скажет, но… С ними шутить опасно. Они… они просто убьют.
— Это уже не твоя забота. Твое дело — передать весточку и забыть все это как страшный сон. Но в этом я должен быть уверен железно. В том, что ты передашь. Так что думай. Если соглашаешься, значит, сделано должно быть чики-чики. Как с той бандой. А если опасения или сомнения у тебя какие-то, говори сейчас. Я найду способ, а если из-за тебя у меня все дело сорвется, вот тогда уж точно ты последней сукой окажешься. Ты вообще знаешь, что на этом Михалеве числится?