— Результаты следующие, — набрав воздуху в грудь, заговорил Лев. — При осмотре могилы на Троекуровском кладбище, где обнаружен труп Дмитрия Рябова, было установлено, что труп этот лежит в положении, неестественном для человека, упавшего замертво с пулей в голове. В частности, человеку в бессознательном состоянии, как правило, не удается упасть на землю, держа руки строго по швам. Кроме этого, были обнаружены характерные следы на могильной насыпи, свидетельствующие о том, что тело затаскивали на нее волоком. Помимо этого, сравнительная экспертиза подписи на паспорте Дмитрия Рябова и росписей на документах, подтверждающих приобретение травматического пистолета, показала, что подписывали эти документы разные люди. Что же касается изолятора…
Но генералу, по-видимому, было достаточно и сказанного. Во все время этого «доклада» нервно крутивший в руках авторучку, он наконец в сердцах бросил ее на стол и воскликнул:
— Черт! Ты хоть понимаешь, что ты со мной сейчас делаешь, Лев? Ты понимаешь, какие люди контролируют это расследование? Ты понимаешь, что… Черт!
Волнение генерала было неподдельным. Гуров хорошо видел, что сообщенные им факты, доказывающие, что никакого самоубийства не было, для Орлова — действительно серьезная проблема.
— Экспертиза по почеркам пока неофициальная, — попытался он добавить ложку меда в эту бочку дегтя. — Я просто Сергеева попросил, и он…
— Да какая разница?! Официальная, неофициальная. Ты понимаешь, что у меня после этого твоего рассказа вариантов только два? Либо на должностное преступление пойти и дело об убийстве под самоубийство «зачистить», либо делу дать ход, а самому вещички забирать из этого кабинета и идти работу искать. Понимаешь ты это? И вообще сядь уже, не маячь перед глазами!
— Но неужели так все… — начал было Гуров.
— Да уж, вот так прямо и все! — вновь переходя на повышенные тона, оборвал его Орлов. — Безо всяких там «неужели». Черт… Ладно. Слушай сюда. Сроку тебе три… нет, два. Два дня. Через два дня либо называешь мне обвиняемых и представляешь неопровержимые доказательства, либо закрываешь это дело, к чертовой матери, и ни о каких почерковедческих экспертизах даже не заикаешься. Задание ясно?
— Ясно.
— Исполняй!
Из кабинета начальника Гуров вышел взмокшим, как после хорошей бани. Не говоря уже о том, что сам по себе разговор оказался достаточно впечатляющим, выведенное в итоге генералом резюме ставило полковника в положение почти безвыходное.
Сложнейшее, тщательно продуманное и безупречно исполненное профессионалами убийство, по которому на данный момент Гурову даже не был толком понятен мотив, предстояло раскрыть за ближайшие сорок восемь часов. И не просто раскрыть, а представить пред лицо генерала конкретных обвиняемых «с неопровержимыми доказательствами».