— Ты ленивая, как старый Мин. Может, вместо тебя еще и жевать? — рассмеялась собственной шутке Ли поперхнувшись, долго фыркала, недожеванные зерна летели во все стороны.
— Прошу тебя, достань мне кусочек… Пожалуйста… Тебе так легко это сделать, я ведь вижу, как ты жмуришься от удовольствия, хк-лоняясь над кормушкой. У тебя, видать другая природа. Достань и для меня… Я очень хочу есть, — умоляла сестру Ми.
— Вот и ешь.
— Достань мне.
— И не подумаю. Почему должна тебе прислуживать? Бери сама.
— Пойми же, я не могу! — закричала Ми. — Мне больно!
— Как ты… мне надоела, — усердно пережевывала корец Ли. — Когда же… ты научишься… жить?
Ми неподвижно лежала на донышке клетки и тяжело дышала.
Ли, наевшись, зевнула и пропела:
— Какой же ныне день прекрасный!
Прошлась дважды по периметру клетки, важно шевеля длинным хвостом, потом легла и быстро уснула.
Ми лежала с открытыми глазами и старалась не думать о голоде. Она смотрела на проволочные стенки клетки, на блестящие формы привычных, и потому кажущихся понятными, приборов за клеткой, на разноцветное мигание маленьких огоньков, смотрела на огромную фигуру большого. Закрыла глаза и попробовала заснуть, как и Ли. Но сон не шел.
Встала. Увидела, что большой склонился над клеткой и внимательно смотрит на нее. Кто они — большие? Те, кто каждый день приносят пищу, открывают иногда дверцы, чтобы заставить куда-то идти, или захлопывают их перед самым носом. Почему сейчас так? Большой принес пищу, а она не может есть. Если бы большой знал это, он бы помог.
Ми заплакала. Всхлипывала сначала тихо, а потом вспыхнула, как сухой хворост от огня, разрыдалась.
Это разбудило Ли. Она открыла глаза, перевернулась на другой бок и простонала:
— О, как ты мне надоела.
Встала, подошла к кормушке, нехотя вытащила большой кусок сала.
— Дай мне, — сквозь слезы попросила Ми.
И вдруг ее охватила нестерпимая волна ненависти, злобы ко всему и прежде всего к этой самовлюбленной Ли с жирными от сала губами. Она не могла с собой ничего поделать, с разбега точным ударом откинула Ли в угол клетки и схватила зубами кусок сала. Даже успела надкусить. Но Ли вскочила и накинулась на нее.
— А-а, вот ты какая! Негодница!
Ли вцепилась острыми зубами в плечо Ми. Вкус крови разозлил ее еще больше. Но Ми нашла силы вырваться.
Она впервые в жизни осознала свою силу, почувствовала потребность бороться. Она бросилась на Ли.
Промелькнули перед ней жирные губы, разъяренный, но все еще самодовольный взгляд, уже представила, как зубы вопьются в тонкую кожу на шее сестры. Как вдруг… что это?.. Непонятно каким образом острые зубы Ли вцепились в ее шею. Неужели она так предалась воображаемым образам мнимой мести за голодные минуты, за горечь обиды… Неужели наступает конец? Почувствовала, как зубы Ли все глубже входят в шею. Захрипела.