Народу собралось треть зала. Проповедь началась. Лир слушал и удивлялся, насколько вольно трактуется Священное Писание. Текст из Библии сменялся полным бредом. Сразу три проповедника бегали по сцене и порой орали так, что стены тряслись. И народ от этого просто с ума сходил. Столько безумцев в одном месте Лир еще не видел.
Но странное дело, буквально через полчаса скептицизм куда-то делся. Люди перестали казаться тупыми овцами. Лир помимо воли почувствовал эмоциональный подъем и задумался: а может, во всем этом есть смысл? Воздух был переполнен мощной энергетикой, которую он ощущал всей своей сущностью. Слова проповедников стали не важны, хотелось просто слушать их голоса.
Сидящая рядом женщина схватила его за руку и спросила, захлебываясь слезами:
– Чувствуете Бога? Он здесь!
Лир кивнул, посмотрел на женщину и увидел в ее глазах что-то дикое. На мгновение даже почудилось, что это глаза не человека, а какого-то зверя. Вспомнились те нелюди, у которых он всю жизнь вырезал сердца.
Заиграла ритмичная попсовая музыка, на сцену выбежали дети. Весело запели о том, что Иисус в сердце каждого. А проповедники прыгали и бойко хлопали в ладоши.
Лир почувствовал пульсирующую боль в голове, вскочил с кресла и пулей выбежал из зала. Уже на улице, жадно вдыхая зимний морозный воздух, задался вопросом: что, черт возьми, вообще это было? Массовый психоз? Да уж, сектанты свое дело знали. Лир злился на себя из-за того, что и сам едва не поддался всеобщей истерии, как какой-нибудь бесхребетный дуралей. А может, они в воздухе что-то распылили? Ему показалось такое объяснение логичным, он только сейчас осознал, что в зале стоял странный сладковатый запах.
Теперь Лир понимал, чем проповедники заманивают в свои сети вполне благополучные семьи, и даже испытал к этим религиозным шоуменам уважение – корежить сознание они были горазды. Что есть, то есть. Впрочем, тогда, стоя возле Дома культуры, Лир твердо решил: если хоть один сектант теперь постучит в дверь его дома, он прогонит ублюдка пинками и будет гнать до самой околицы.
Но вот странная ирония, теперь Лир сам шел в их дом, и отнюдь не с яркой брошюркой, а с ножом, злостью и пятью кровожадными тварями.
* * *
В полпервого ночи Лир уже был на месте. Дорога через лес вовсе не утомила его, напротив, он чувствовал прилив сил. Мысли о том, что что-то может пойти не так, улетучились. Приближаясь к особняку, Лир казался сам себе огромным, как скала, всемогущим. Будто заклинание он твердил: «Это моя ночь, черная полоса закончилась!» Внушение работало отлично, каждое слово было словно допинг.