От каждого камня веяло древней тайной, и Алина не желала эту тайну знать. Боялась. Ей казалось: прикоснешься к ней – и провалишься в неведомые глубины, сойдешь с ума от ее непостижимости. Такие знания не для людей – пускай и дальше таятся в камне, спят веки вечные.
Но как же выбраться из руин? Алина готова была сейчас очутиться хоть в Антарктиде, лишь бы подальше от этих развалин. Один вид кривых деревьев, чудовищных статуй, обломков колонн и желтого неба давил на разум. Но еще было ощущение, что нечто незримое, заполняющее своей бесплотной сущностью все пространство, следит за ней. Следит и чего-то выжидает.
Хотелось спрятаться, забиться в щель…
Раздался звук, похожий на громовой раскат, и небо словно стало ниже. Тени заплясали среди щербатых стен, деревья и лианы зашевелились.
Алина услышала за спиной дыхание, резко оглянулась.
Дедушка? Он смотрел на нее своими добрыми глазами и улыбался.
– Здравствуй, внучка. Заблудилась?
Кивнула.
– Выведешь меня? – спросила она и едва не заплакала. Отчего-то накатила жуткая тоска.
Небо озарили ослепительные всполохи, и снова пророкотал гром.
Дедушка удивленно поднял брови.
– Тебе здесь не нравится?
– Нет.
– Ну конечно же, ты ведь еще не видела чудес.
– Каких чудес?
Дедушка вскинул руки, словно пытаясь объять все пространство вокруг.
– Темных. Прекрасных. За которые не жаль отдать душу… Тебе нужно увидеть их, почувствовать.
Алина замотала головой.
– Не хочу!
– Ты не хочешь? – нахмурился дедушка. – Не хочешь?
– Нет. Мне страшно здесь.
– Ты не понимаешь…
– Мне здесь страшно! – с нажимом повторила она. – И вообще, ты мертв. Я была на твоих похоронах.
Дедушка посмотрел на нее с подозрением.
– Нет, я не мертв, нет…
– Тебя положили в гроб и закопали.
– Я больше не мертв! – выкрикнул он зло. – И я больше не вернусь туда! Не… не… не… – его затрясло. Мелкая дрожь перешла в крупную. Обхватил голову руками. – Я не вернусь туда-а! – крик сменился утробным звериным ревом.
Где-то загрохотали обвалившиеся камни. По небу промчалась зеленая волна. Дедушку трясло так, что очертания смазались – фигура словно на кинопленке, которую прокручивали на огромной скорости. Алине казалось, что у него десяток голов, глаз, ревущих ртов.
– Прекрати! – крикнула она плаксиво. – Пожалуйста, дедушка, мне страшно!
– Не-е… верну-усь… туда-а… – басовито ревели рты. – Не-е… верну-усь…
Алина зажала уши ладонями, попятилась.
– Хватит!
– Не… верну-усь…
– Хватит!
Мгновение, и его перестало трясти. Стоял неподвижно, смотрел на Алину исподлобья. Она подумала, что в жизни не видела более жестоких глаз – там за зрачками дымили трубы крематориев, полыхал огонь в печах, палачи терзали несчастных…