Они появились минут через десять. ДД был в строгом темно-коричневом костюме и при галстуке. Он возвышался над толпою детей, словно скорбный Гулливер над шумными и беспокойными лилипутами. В руках у Наташи был скромный, но со вкусом подобранный букетик из пяти гвоздик. Я понял, что, несмотря на все превратности судьбы, ДД продолжает борьбу.
Они сразу же свернули направо и прошли мимо, не обратив на меня никакого внимания. Расчет мой оказался точен, и, мысленно вынеся себе благодарность от лица верховного главнокомандования, я неслышно стал подниматься за ними на второй этаж.
— А кто это разрешил вам сюда заходить? — спросил я официальным голосом, когда мы достигли лестничной площадки. ДД испуганно обернулся.
— Мы, собственно, к Пирожниковой… — начал он и осекся. — Ким? Почему ты в халате?
— Конспирируюсь, — ответил я хмуро. — Вы, я вижу, тоже, — я кивнул на букетик. — Остроумно придумано.
ДД посмотрел на меня с немым укором.
— Здорово, Ким, — протянула Наташа с искренним одобрением. — Тебя просто не узнать… Ты прямо как рожден быть дворником…
— Уборщиком, — поправил я. — Ладно, к делу. Дима, доложи обстановку.
— Значит так, рассказываю вкратце, тем более, что Наташа кое-что уже знает… Я был у одной милой тетушки, знакомой деда еще с 56-го, с реабилитанса… Она долгое время была сотрудницей террариума, к ней-то за помощью и обратился дед, когда решил спрятать Чашу…
Я вздохнул.
— Выходит, что о Чаше, кроме тебя и деда, знал еще кто-то? Да уж, строго секретная информация, нечего сказать…
— Нет, — замотал головой ДД. — Дед был абсолютно в ней уверен, но тайны все же не раскрыл. Она до сих пор полагает, что речь шла о рукописи книги… ну, в те времена иные рукописи были опаснее спрятанных сокровищ. Все эти годы Чаша хранилась в вольере с королевской коброй… в одной из деталей ландшафта. Было два коротких периода — один раз умерла старая кобра, и вольера временно пустовала, а потом террариум переносили на Новую территорию — когда Чаша оставалась практически без охраны, но Ольга Даниловна…та самая тетушка… относила ее к себе домой и там помещала к своим змеям.
— Забавная, наверно, старушка, — задумчиво произнесла Наташа.
— Она замечательный человек! — с жаром воскликнул ДД. — А змей любит какой-то трогательной, беззаветной любовью, как иные старушки кошек или собачек…
— Не отвлекайся, — сказал я. — Лучше объясни, как она могла принимать Чашу за рукопись.
— Ну, она же находится в портфеле, — пожал плечами ДД. — А на ощупь это, очевидно, не совсем легко различить.
— Ты хочешь сказать, она ни разу не заглянула в портфель?