Мир был мягким и теплым, но погруженным в непроглядную тьму, и выплывать из нее не хотелось.
Эрвин сжался, попытался задремать снова, урвать еще немного сна перед тем, как сигнал большого гонга пролетит над обителью Вечности, давая монахам и послушникам сигнал вставать. Но ничего не вышло, и он открыл глаза, ожидая увидеть потолок общей спальни, балки и паутину в углу.
Потолок действительно располагался наверху, но куда более низкий, и по нему бегали багровые отблески. А лежал юноша не на тонкой циновке, а на чем-то мягком, и под головой было никак не глиняное изголовье.
Воспоминания хлынули потоком: вызов к настоятелю… нападение людоедов… путь до Кардифра… однорукий нищий… Он невольно дернулся, и это движение вызвало боль в затылке, и Эрвин не выдержал, застонал.
– Папа, он очнулся! – прозвучавший рядом голос оказался женским, и юноша так удивился, что на миг забыл про боль.
Где он находится, и как сюда попал?
Послышался скрип дверных петель, и рядом с Эрвином появилась девушка, рыжая, веснушчатая, с лучистыми синими глазами. Мгновением позже около нее возник мужчина лет сорока, с такими же алыми волосами и крупным носом, и на физиономии его появилась довольная ухмылка.
– Слава Небесам, ха-ха-ха! – заявил он. – А мы уж начали бояться, что удар оказался слишком сильным! Корделия, а ну немедленно иди и принеси свежий компресс, самое время заменить его.
Девушка улыбнулась, и вдруг показала Эрвину язык, отчего он дернулся снова, и чуть ли не сильнее, чем в первый раз.
– Ух, проказница! – мужчина проводил дочь взглядом. – Да, позвольте назваться, молодой господин, я – Корнелий Фаск, лекарь Кожевенной четверти славного города Кардифра. Вы должны благодарить Небеса, что мы спугнули тех негодяев, что оглушили вас и собирались ограбить и прирезать. Я как раз возвращался от пекаря Сигирта, у него случился приступ грудных болей, и Корделия меня сопровождала…
– Прирезать, помилуй меня Вечный? – спросил Эрвин.
Лекарь кивнул:
– Конечно, зачем им выжившая жертва, способная рассказать о нападении стражникам? Их было двое, один вроде бы без руки, скособоченный весь, другой маленький такой, они сразу пустились наутек, но карманы ваши обчистить успели, да и поклажу утащили с собой. Да, ну и дела при новом градоначальнике – честных людей прямо на улице…
Он продолжал говорить, но Эрвин более не слушал, поскольку в комнату вернулась Корделия. Нет, юноша сталкивался с женщинами, когда сопровождал брата-мытаря при объезде горных селений, но случилось это давно, пять лет назад, и тогда не довелось увидеть ни одну из них близко.