Валя тут же отогнала от себя глупые мысли. В самом деле, где это видано, чтобы штрафовать за нежелание разговаривать? Да и наверняка этот Тенгизка к каждой новой девушке точно так же подъезжает, все, небось, привыкли давно, никто внимания не обращает.
Она не заметила, как щеки у нее разгорелись, ей стало жарко, будто на ногах были не войлочные сапожки, а настоящие валенки.
— Чего пылаешь? — ехидно поинтересовалась Верка. — Глянулся, видать, мальчишка?
— Заткнись, — грубо оборвала ее Валя и сама себе удивилась — чего это она?
— Заткнусь, — невозмутимо согласилась Верка, — только ты учти, так запросто от него не отделаешься. Ты не смотри, что он весь из себя культурненький, ему что надо, то и возьмет.
— Руки коротки, — сердито и смущенно буркнула Валя. Помолчала немного, потом спросила, осторожно и нерешительно: — А что… он со многими тут… хороводился?
— Как тебе сказать? — неожиданно серьезным тоном проговорила Вера. — Не так, чтоб уж и со многими, но были у него пассии. Ладка, например.
— И… чем все кончилось?
— Бросил он ее. Месяца через два. На Светку-кассиршу переключился. Потом на Майку.
— Это кто? — полюбопытствовала Валя.
— Работала у нас раньше администратором. Но она его сильно старше была, тоже больше пары месяцев не продержалась.
— Вот негодяй! — с невольным восхищением проговорила Валя. — А смотрится таким барашком.
— Держись от него подальше, овечка! — засмеялась Вера.
Рядом возникла Зоя Васильевна.
— Девочки! — Обычно добродушное лицо ее выражало недовольство. — Потише. На вас покупатели смотрят. Хотите выговор схлопотать?
— Молчим, молчим, — с трудом сдерживая смех, пообещала Верка.
Валя ничего не сказала, выслушала очередной заказ и принялась взвешивать карбонат.
— Зоя Васильевна, а вы что такая бледная? — поинтересовалась Верка, ловко нарезая батон сервелата. — На вас прямо лица нет?
Валя мельком покосилась на старшую продавщицу. Та, действительно, выглядела хуже некуда: губы серые, под глазами темные круги.
— Да с сердцем что-то, девчата. — Зоя Васильевна без сил опустилась на табурет. — Сегодня с утра сама не своя хожу. Уж и лекарство выпила, а все без толку.
— Домой вам надо, — посоветовала Вера, — а там врача вызвать. Может, инфаркт.
— Типун тебе на язык! — испугалась продавщица и, внезапно сморщившись от боли, приложила руку к груди. — Вот, опять. Ах, зараза!
— Нужно грелку теплую к ногам, — проговорила Валя, вспомнив Евгению Гавриловну. У той частенько вечерами прихватывало сердце, и она ложилась в постель, прикладывая к ступням бутылку с горячей водой.
— Где ж я здесь тебе ее возьму, грелку-то? — через силу усмехнулась Зоя Васильевна. Лицо ее стало совсем белым, однако она попыталась встать. — Ладно, пойду. До вечера еще далеко, глядишь, расхожусь, пройдет. — Она сделала пару нетвердых шагов и вдруг начала оседать на пол.