«Спрятала она их или нет — меня это не касается».
Тон, которым была произнесена эта фраза, и особенно нерешительный в тот момент взгляд Пру надолго запечатлелись в памяти Мегрэ.
В ту субботу свет в его кабинете на набережной Орфевр горел до самого рассвета. В целях предосторожности комиссар посоветовал каждому из любовников взять себе адвоката. Поскольку знакомых адвокатов у них не было, им предложили список, и они выбрали защитников наобум.
Таким образом, все было строго по закону. Адвокат Рене оказался молодым блондином, и она принялась сразу же с ним кокетничать. Адвокат Пру, наоборот, был пожилым человеком, с неумело завязанным галстуком, нечистым нижним бельем, черными ногтями. Говорили, что он целыми днями охотился за клиентами в кулуарах Дворца правосудия.
Десять, двадцать, сто раз Мегрэ задавал одни и те же вопросы, обращаясь то к Рене Планшон, то к Роже Пру, а часто — и к обоим сразу.
На первых допросах, когда обвиняемые сидели друг против друга, они как бы консультировались между собой взглядами. Затем какое-то время их допрашивали раздельно и вновь вместе, и тогда во взглядах у них появилось взаимное недоверие.
Увидев их в первый раз, Мегрэ невольно залюбовался ими и сравнил с парой хищников. Теперь же пары как таковой не существовало. Остались одни лишь хищники, действовавшие каждый сам по себе, и чувствовалось, что при малейшей возможности они были готовы разорвать друг друга.
— Кто нанес удар вашему мужу?
— Не могу сказать. Да и был ли вообще этот удар? Я ушла в спальню до того, как он ушел…
— Но вы же мне говорили…
— Я уже забыла, что говорила… Своими вопросами вы меня совсем запутали…
— Вы знали, что три миллиона находились в комнате вашей дочери?
— Нет.
— Вы слышали, как ваш любовник отодвигал мебель, поднимал линолеум, отрывал планку паркета на полу?
— Меня часто не бывает дома… Повторяю, что ничего не знаю… Можете сколько угодно задавать вопросы, я ничего другого вам не скажу…
— А вы слышали, как грузовик выезжал из двора в ночь с понедельника на вторник?
— Нет.
— Однако ваши соседи это слышали.
— Мне на них наплевать.
Мегрэ сказал неправду, прибегнув к грубой ловушке. Консьержка из соседнего дома ничего не слышала. Правда, ее привратницкая находилась в противоположной стороне двора. Опрос жильцов этого дома тоже ничего не дал.
Что касается Пру, то он упрямо повторял свои показания, которые он дал на первом допросе в полицейском управлении.