— Слава Господу, сегодня аббату было не до меня! — радостно произнес он.
— Это точно, — согласился Бернар, прекрасно знавший, что заснувших на мессе монахов обычно ожидало гораздо более строгое наказание, чем три дня на хлебе и воде. Иосиф явно легко отделался.
— Тебя что-то беспокоит? — От внимательного глаза Иосифа ничего не укроешь.
— Нет, как с утра мигрень разыгралась, так никакого спасу нет, — отмахнулся Бернар, посвящать любопытного монаха в свои мысли он не собирался.
Его собеседник доверительно затараторил:
— Всем известно, дорогой брат, что от мигрени нет лучшего средства, чем вода в святом ручье в среду на Страстной неделе. Ее надо почерпнуть новой посудой, ни разу не бывшей в употреблении, когда колокола звонят вечерню, потом до заутрени перекрестить воду трижды и облиться этой водой с головы до ног. И мигрень снимет как рукой!
— Это суеверия, — проворчал Бернар, он считал себя человеком просвещенным и в подобную ерунду не верил. Он попытался было продолжить свою дорогу, но от Иосифа так просто не отвяжешься.
— Зато нашего аббата точно что-то беспокоит! — доверительно прошептал он.
— И ты знаешь, что? — На этот раз санитарный брат никуда не торопился.
— Не что, а кто! — торжествующе произнес монах. — Наши гости, теолог с учеником.
— Опять подслушивал, — улыбнулся Бернар, — поймают тебя, месяц будешь на хлебе и воде сидеть, а то и розог попробуешь!
— Никого я не подслушивал! — возмутился Иосиф. — Да только они так громко говорили, что любой имеющий уши услышит!
«Твои уши шорох летучей мыши различат!» — подумал про себя Бернар, но вслух произнес другое:
— Я ни в чем не обвиняю тебя, брат. И почему наши гости беспокоят аббата?
— Потому что они явились за одной магической книгой. Аббат им сказал, что книга та не существует, только Ожье с учеником не поверили!
— Книгой? Какой? Брат Гонориус мне говорил о тонариях, — удивленно переспросил Бернар.
— Тонарии — это так, для отвода глаз! Что в них, этих певческих книгах, может быть такого таинственного: Ut queant laxis (нота «до»), Resonate fibris (нота «ре»)… — презрительно отмахнулся рукой Иосиф, продемонстрировав знание музыкальной грамоты. — Точно я не услышал, да только у меня своя идея есть! Наверняка что-то вроде «Вечного Евангелия»!
Бернар покачал головой. О «Вечном Евангелии» слышал отрывками и не всегда верил услышанному. О нем рассказывали монахи шепотом и оглядываясь. Если ненароком услышат, могли обвинить и в ереси. Нахлынули воспоминания. В первый раз о «Вечном Евангелии» он услышал от своего наставника, брата Иоанна. Тогда Бернар был молод, горяч, наивен и самоуверен. Молодому послушнику казалось, что мир прост и черно-бел, добро легко отличить от зла, а хорошего человека от плохого, истинного христианина от еретика. Вся правда-истина была для него рассказана в Евангелиях, и достаточно было следовать Новому Завету, чтобы после смерти оказаться в раю. Брат же Иоанн был глубоким стариком и в один день в ответ на самонадеянные рассуждения Бернара загадочно произнес, что не всякий текст может быть понятен читающему. «Возьми Евангелия, мой юный брат, ты думаешь, в них заключается последняя истина?» Тогда Бернар только застыл в испуге. Неужели старый и уважаемый монах был еретиком? Иоанн посмотрел на молодого послушника и только улыбнулся, словно прочитав его мысли: