Четыре дня с Ильей Муромцем (Орешкин) - страница 35
Как бы то ни было, но в деревню мы успели как раз вовремя. Здесь была суматоха. Встревоженно лаяли собаки, испуганно кудахтали куры, взлетев на плетни и заборы, из бревенчатых жилищ с крохотными оконцами выглядывали старики и старухи. А все взрослое население и, разумеется, ребятишки собрались в центре деревни, на площади. Здесь, среди десятка вооруженных всадников, несокрушимой скалой высился Илья Муромец на Чубаром.
— Раздавай все назад! — гремел он, подняв над головой шишкастую булаву. Глаза его сверкали, борода встопорщилась. Один против десятерых! Конечно, в былинах я читал, что он и тысячи воинов рядами укладывал. Но то в былинах с их гиперболами. А здесь вокруг него стояли десять вполне реальных конных воинов весьма зверского вида, с мечами и копьями. Но им, похоже, и в голову не приходило напасть на Илью Муромца. Ай да Илья Иванович! Сознаюсь — в этот момент я его еще больше зауважал. Легко себе представить, каким он мог быть в настоящем бою!
Перед Ильей Ивановичем стоял, спешившись, с непокрытой головой, человек в красном плаще и посеребренным шлемом в руке.
— Не гневись, Илья свет Иванович… Смилуйся! Дружинку кормить нечем. С того и осмелился…
— А зачем тебе дружинка? — не утихал Илья Муромец. — Дружину только князь иметь может. Ему и полюдье вершить, а не тебе, загребущему. Ишь какой разбой учинил!
Селяне меж тем торопливо разбирали у растерявшихся воинов своих телят и овец, снимали с телеги мешки с зерном, связанных кур и поросят. Немного поутихнув, Илья Иванович положил поперек седла свою страшную булаву и, заметив в толпе меня, опять взглянул на человека в красном плаще. Он разгладил бороду и уже вполне спокойно спросил у одного из воинов, сидевшего на невысоком, но ладном коне с черной гривой:
— Слышь, конек-то твой как, не шибко ретивый?
— Плохонький, Илья Иваныч, конек! — поспешил вместо воина ответить человек в красном плаще. — Спокойный да низкорослый. На таком ездить — срам один для настоящего воина.
— Вот и хорошо, что спокойный, — возразил Илья Муромец. — Такой нам и нужен. И сраму в том нет, что конь маловат. Был бы вынослив. А он, по всему видать, шустренький. Сколь за него хочешь, Волчата?
— Что ты, Илья Иваныч! — подобострастно поклонился ему человек в красном плаще. — Задаром бери, только смилуйся.
— Задаром ты мастак брать. Илья Муромец не грабитель. На вот, получай. Серебро! Из Царьграда. Можешь и на зуб не пробовать, Илья не обманет.
Муромец подкинул вверх серебряную монету. Волчата на лету подхватил ее, жадно глянув, спрятал в кожаный мешочек, привязанный к поясу. Потом жестом приказал воину слезть с приглянувшегося Илье Ивановичу коня и передал ему из рук в руки ремень уздечки.