— У тебя в руках что хочешь отломится, — ворчливо сказал кузнец и опять начал внимательно рассматривать обломок несущего винта вертолета. Потом подошел к полке с инструментами и начал выбирать и откладывать разные щипцы, напильники, молоточки, зубильца и прочее. Илья Иванович некоторое время молча наблюдал за ним, потом удовлетворенно зевнул и, перекрестившись, сказал:
— Вот и хорошо. Вот и ладно. Завтра утречком и поедем.
— Утречком не получится, — отозвался кузнец. — По дому дел много.
— Ништо. Соберешься. Теперь тебя хлебом не корми, а дай тую рукотворную птицу самому посмотреть да потрогать. Я тебя знаю!
Утром я проснулся позже всех. И первое, что увидел — аккуратно сложенную в стопочку мою одежду. Брюки, майка, рубашка, носки. Все выстиранное, заштопанное, зашитое. Вычищенные и смазанные жиром сапожки-боярки стояли тут же. Я быстро оделся и вышел наружу. На дворе кузнец смазывал чем-то втулку снятого с оси тележного колеса. Это была даже и не телега, а как бы большая тачка с двумя колесами, у которой вместо ручек были оглобли, выструганные из тонких бревнышек. Причем там, где настил телеги опирался на ось, они были прямоугольного сечения, а потом, сужаясь, переходили в обычные круглые оглобли. Никаких рессор у телеги, разумеется, не было.
Подняв обтянутое железным ободом колесо, кузнец ловко насадил его на железную ось, повернул телегу, и она встала теперь на оба колеса. Я хотел спросить, где Зорянка, чтобы поблагодарить ее за выстиранную и починенную одежду, но в это время ворота открылись и с коромыслом на плече появилась она сама. Ее тоненькая фигурка гнулась под тяжестью двух деревянных ведер. Я подбежал, чтобы помочь, но она легко поставила ведра на землю и улыбнулась мне.
Ведра оказались не такими уж тяжелыми, как я думал, потому что они были значительно меньше наших. Я взял оба ведра за веревочные дужки и спросил, куда их нести. Зорянка подвела меня к глиняному горшку с оттянутым носиком, висевшему в углу двора, и показала мне на него. Я поднял одно ведро и осторожно наполнил водой этот своеобразный умывальник. Остальную воду мы вылили в стоявшее на дворе корыто, из которого пили куры.
Потом Зорянка вынесла из дома полотенце и, стоя рядом, ждала, пока я умоюсь. Она смотрела на меня с удивлением и даже чуть-чуть испуганно. Наконец-то нашелся здесь человек, на которого мое появление действительно произвело впечатление!
— А где Илья Иванович? — спросил я, чтобы рассеять почему-то возникшую неловкость.
— На реку поехал, коней поить.
Я поблагодарил Зорянку за одежду, и она вся зарделась от удовольствия.