Я вышел на улицу. Молчаливый кузнец укладывал на телегу мешки, узлы, инструменты. Ильи Ивановича нигде не было видно. Я вышел за ворота. Поросшая мелкой травушкой-муравушкой улица вправо постепенно спускалась к реке, а влево поднималась полого вверх, к деревянной крепости на холме. Я, конечно, пошел туда.
По обе стороны улицы стояли деревянные высокие, хотя и одноэтажные, избы с маленькими окошечками. Между ними были огороды, отделенные от улицы и друг от друга высокими плетнями из можжевеловых жердей. Жерди эти, с тонкими и гибкими вершинками, были так плотно «вплетены» между двумя внизу и вверху проложенными горизонтально тонкими бревнышками, закрепленными на врытых в землю столбах, что сквозь такой частокол ни зайчишка не проберется, ни тем более кабан не пролезет. Да и куры, свободно бродившие по улице, через такой плетень не перелетят. Ведь курице обязательно нужно сначала взлететь на забор, сесть на него, оглядеться, выбрать место для посадки, и лишь после этого она отважится слететь, вернее спрыгнуть на землю. Ну а на таких гибких вершинках частокола разве что воробью сидеть удобно.
Я прикинул — сколько же можжевеловых жердинок потребовалось на такой забор нашему хозяину? Оказалось, что на один погонный метр частокола уходило, в среднем, двадцать кольев высотой около трех метров. А забор по улице тянулся метров на двадцать. Да в глубину, отделяя огород кузнеца от соседних, еще метров на шестьдесят — семьдесят. В общем не только кузнецу Кузьме, но и каждому хозяину других участков пришлось заготовить и привезти из леса что-то около двух тысяч можжевеловых кольев. Работенка! Но зато огороды у них ни зимой, ни летом никакая лесная тварь не повредит. Кроме ворон и сорок, конечно.
Но оказалось, что и против них меры приняты: на каждом огороде стояло пугало, а то и два. Точь-в-точь такие же, как и теперь еще можно встретить — шест с поперечиной, на которую, как на плечи, накинута старая одежонка, а вместо головы на вершину шеста надет лопнувший глиняный горшок. Меня особенно умилили эти огородные пугала. Больше тысячи лет прошло, а они все такие же! Конечно, в крупных современных фруктовых садах и на овощных плантациях для отпугивания птиц сейчас применяются электронные устройства, но во многих местах я своими глазами видел пугала с глиняными горшками вместо голов!
Вот она, неравномерность развития! В важнейших вопросах технический прогресс ушел от десятого века буквально в космические дали, а в чем-то, в кое-каких мелочах остался на месте. Раньше я об этой неравномерности общественного развития как-то не задумывался, а теперь этот закон сам бросился мне в глаза. Вот бы в школе об этом доклад сделать! Но что теперь вспоминать о школе. Больше я ее не увижу.