Надо же. Моя бабушка, оказывается, роковая красотка. Нет, её старые фотографии я видела, она, и правда, была очень красивой, но такого размаха планетарного масштаба я не ожидала.
Рукбах поднял голову и очень грустно на меня посмотрел. Тяжело так посмотрел. Кстати, похоже, это он за мной с архивов шёл, и это его взгляд я постоянно чувствовала на своей спине.
Почти чёрные глаза изучающе скользнули по моему лицу и рыжим волосам. Да, от бабушки у меня ничего не осталось. Разве что характер, который я и поспешила проявить.
— Дальше-то что? — как будто и абсолютно незаинтересованно бросила я. А мне, на самом деле, очень-очень интересно.
Военный печально усмехнулся и провёл по своим усам.
— Меня приветствовала вся столица. Рукоплескал каждый дом, немудрено, самый молодой генерал…
Слушая его, я не спускала глаз с его усов. Да точно он! Смольно-чёрные усы. Статный генерал. Вспоминались мне слова бабушки. Молодой, но отличившийся в боях.
— … разумеется, лез'аук Варцалай-рин был самим радушием. Верхушка общества, дворя…
Самоуверенный притягательный кретин. Но, кстати, жизнь его изрядно потрепала. Нет, рукбах отнюдь не был страшно постаревшим мужчиной, он выглядел скорее ужасно уставшим. Побежденным. Измученным. Хотя в, как мне показалось на первый взгляд, потухших глазах иногда проблескивали искры жизни.
Я тряхнула головой, прислушиваясь к тому, что он рассказывал.
— … на балу генерала Сиръаша Михраван-рин. Там я впервые лично увидел её. Гуьзгуьш… — Военный тяжело вздохнул. — Лез'ха Варцалай-рин.
— Может, присядем? — предложила я.
Спешно огляделась в поисках лавочки. Благо из парка мы вышли на аллею, и между небоскребов, действительно, обнаружилась одна под раскидистым деревом. А то есть подозрения, что дедок бы упал. Руки у него и до того мелко подрагивали на протяжении всего разговора, но вот коленки-то нет.
Рукбах скривился, проследив за моим взглядом. Замялся.
— А я устала, — заявила я и пошла к лавочке. — Не хотите посидеть, я вас не задерживаю.
А сама надеялась, лишь бы он не ушел. Интерес внутри так и распирал. Особенно вспоминая последнюю фразу бабушки, которую она явно добавлять не хотела. Но вырвалось, я по её лицу заметила.
«Я ему не собственность!»
Мужчина опять вздохнул, но всё же меня догнал и присел рядом. И опять замолчал, заламывая пальцы.
— И зачем моя бабушка вам теперь понадобилась?
— Поговорить. Спросить. — Он не мигающие смотрел перед собой. — На большее я не смею надеяться.
— Ну почему? — Я пожала плечами. — Она у нас женщина свободная, что хочет, то и делает. Дедушка Ваня уже пятнадцать лет как умер.