Что же делать? У меня в распоряжении чуть больше часа. Потом, убедившись, что я наврал, приедет Валера и тогда... В коридоре, за дверью, в трех-четырех метрах от меня, ходили, разговаривали люди, а я спеленутый коконом лежал, боясь пикнуть, потому как агрессивно настроенный сторож держался начеку и только ждал момента, когда можно будет приступить к моему убиению. Итак, или сейчас, или никогда...
- Витек, полей холодненькой, не могу больше.
- Пошел ты...
- Я для вас сделал все. Полей - больно.
С явным отвращением и неохотой он вытянул гибкий душ и стал поливать мои бедные причиндалы. Сейчас самое время. Только наверняка. Если ошибусь, мне крышка. Да поможет мне Бог! Напрягшись и подобравшись пружиной, я пятками замолотил по патрубку крана с горячей водой, что нависал над ванной, вкладывая в удар последние силы и отчаяние. И Бог мне помог. Кран отлетел на месте полусгнившего соединения, и забила мощная струя кипятка, ошпаривая Витьку рожу и грудь. Отскакивая, он упал и заорал благим матом. Ему вторил я, завопив, кажется, еще сильнее.
Послышался резкий стук, чего я и добивался.
- Откройте! Что там случилось?
Подвывая, Витек подбежал к двери и проблеял:
- Все нормально.
А я орал еще неистовей, потому как знал: это мой последний шанс:
- Убивают! Помогите!
- Откройте немедленно!
- У нас все нормально! - успокаивал Витек.
Но там, видимо, догадались, что медлить не стоит, и тот же голос кассирши-бандерши приказал:
- Ломай!
С треском отлетела дверь, и в пару тумана я с трудом различил на пороге рослую мужицкую фигуру.
- Осторожнее, он вооружен, - предупредил я.
- Да и хрен с ним, отсюда не уйдет. Тут свои законы. Вовчик, подмогни, счас мы его завяжем. Брось пушку, мудак, а то живым отсюда не выберешься.
Последовали удар, возня и довольное урчание.
- Ну вот, отдыхай! А ты там кран-то закрой!
- Как?
Мужики вошли в мойку и сразу оценили ситуацию.
- Володька, тащи пробку. А тебя что, связали? - задал мужик явно дурацкий вопрос.
За ноги, чтобы самому не попасть под кипяток, он осторожно выволок меня из ванны, стараясь не подставить под бушующий надо много горячий фонтан. В раздевалке-предбаннике он сапожным ножом перерезал путы, и мои онемевшие руки мертвыми плетьми упали вдоль тела.
Вода тем временем перестала хлестать: ловкий Вовчик уже ее перекрыл. Меня мужик положил на деревянный диванчик, сбросив оттуда скулящего связанного Витька. Пышнотелая кассирша, внимательно осмотрев мое мужское достоинство и вокруг, только охнула и велела:
- Скоты! Ильинична, неси растительное масло! Больно?