Малик приподнял голову.
— Я об этом даже не задумывался. Я помню, ты не раз бросала мне вызов.
Девушка фыркнула:
— Всего лишь по мелочи, Малик. Ничего серьезного. А следовало бы.
— Следовало бы. И я был бы не против.
К удивлению Сидни, его смех звучал нежно.
— Даже сейчас? Я почему-то в этом сильно сомневаюсь. О всемогущий принц пустыни!
— Решила меня подразнить? — ответил Малик.
И все же ее реплика нисколько его не обеспокоила. Наоборот, он посчитал это забавным. Прямо-таки глоток свежего воздуха.
— Нет, я всего лишь указала на факт.
Он схватил ее за плечи. Кровь начала кипеть от этого прикосновения.
— Первое, что мне понравилось, — это то, что в тебе нет притворства. Ты никогда не лебезила передо мной.
Сидни рассмеялась:
— Бог ты мой! Нет! Я думаю, что делаю обратное. Я не боюсь сказать тебе все в глаза. Я даже немного, э-э-э… враждебна.
Она сложила руки на груди.
— Тебе не нужна девушка, которая будет падать к твоим ногам, хотя именно этого ты от меня и ждал, ведь так?
Его словно ударили ножом в грудь. Такого выпада он явно не ожидал.
— Я принял твое безразличие как вызов.
— Вызов, — с горечью в голосе повторила она. — Тебе потребовалась неделя, чтобы приручить меня и подавить мою решительность.
— Ты винишь себя в этом. Я ведь прав? — Боль пульсировала внутри, заполняя его полностью.
Сидни сожалела о своей капитуляции. Она пожалела его.
Нужда обладать ею, желание заставить ее забыть о боли и обидах возрастали с каждой минутой и накатывали, словно волны.
Почему здесь? Почему сейчас? Сидни больше не желала быть с ним, поскольку с ним она была счастлива и больше боли расставания выдержать не сможет. Малик должен был остановить ее, когда девушка решила от него уйти, еще в Париже. Они должны были все обсудить.
Каким же идиотом он был!
— Для нас обоих было бы лучше, если бы мы были более сдержанными. Нам не пришлось бы терпеть все это сейчас.
Ее слова ужалили. Терпеть! Он явно не мог охарактеризовать времяпрепровождение здесь таким образом. Перетерпеть в этой жизни можно многое. Но это не то слово, которым он описал бы свое состояние. Малик надеялся на позитивные эмоции со стороны Сидни.
— И все же, мы должны.
Малик ощутил внезапную усталость. Вечер оказался насыщенным, к тому же Сидни по-прежнему смотрела на него с настороженностью и опаской. Терпение его было на исходе. Если он не оставит ее сейчас, то не сумеет сдержаться, схватит Сидни и понесет в свою постель.
Малик сделал шаг назад и поклонился ей.
— Уже поздно, habibti. Тебе надо отдохнуть.
Затем он развернулся и пошел прочь. Малик вернулся в свою спальню… в одиночестве.