Свадебная церемония, на которой в качестве свидетелей присутствовали Кэнди и Льюис, заняла десять минут. Затем я забрала свой багаж, водворив Льюиса в дом собственными руками и пообещала ему, что скоро вернусь. Он, в свою очередь, пообещал мне не шалить, работать в поте лица и каждое воскресенье выпалывать вокруг «Ролса» сорняки. Несколько часов спустя я уже летела в Париж и следила в иллюминатор за серебристым крылом, режущим серо-голубые глыбы облаков. Мне казалось, что я наконец-то вырвалась из кошмара. Мою руку сжимала надежная, теплая ладонь Пола.
Мы рассчитывали пробыть в Париже не больше месяца. Но Джей прислал мне телеграмму с просьбой отправиться в Италию, дабы помочь там бедняге вроде меня самой справиться со сценарием. У Пола же нашлись дела в Лондоне, где «РКБ» открывала свой филиал. В итоге мы мотались между Парижем, Лондоном и Римом целых шесть месяцев. Я была довольна: много новых знакомых и частые встречи с дочерью. В Италии я купалась, в Париже веселилась, в Лондоне полностью обновила свой гардероб. Пол оказался потрясающим спутником, и я полюбила Европу еще больше, чем раньше. Время от времени я получала письма от Льюиса, в которых он совершенно по-детски описывал сад, дом, «Ролс» и жалобно сетовал на наше отсутствие. Реклама, созданная смертью Маклея, привлекла к его первому фильму внимание. Студия наняла Чарлза Вогта, весьма сносного режиссера, переснять его, и он стал менять все сцены одну за другой, так что Льюис снова облачился в свой ковбойский наряд. Да и сама его роль претерпела некоторые коррективы. Впрочем, он писал об этом вскользь, и я была поражена, когда, за три недели до возвращения назад, узнала, что фильм просто чудо, а его юный герой, Льюис Майлз, имеет все шансы получить «Оскара» за главную роль.
Но на этом сюрпризы не закончились. Когда мы приземлились в Лос-Анжелесе, Льюис встретил нас в аэропорту. Он, как ребенок, повис сначала на моей шее, затем на шее Пола, а потом принялся горько жаловаться: «они» просто преследуют его, «они» предлагают ему контракты, в которых он ничего не смыслит, «они» день и ночь обрывают ему телефон, наконец, «они» сняли для него огромный дом с бассейном. Он казался растерянным и раздраженным. Не прилети я в тот день, он бы бросил все и сбежал. Пол просто задыхался от смеха, но, на мой взгляд, Льюис сильно сдал и похудел.
На следующий день вручали «Оскаров». Там был весь Голливуд, вырядившийся во все лучшее, накрашенный, сияющий, и Льюис получил своего «Оскара». Он шел по сцене с самым независимым видом, а я с чисто философским любопытством наблюдала, как три тысячи человек восторженно рукоплещут убийце. Ко всему привыкаешь. После вручения «Оскаров» в новом доме Льюиса состоялась большая вечеринка, организованная Джейем Грантом. Джей, демонстративно гордясь своей новой звездой, провел меня по дому: вот гардеробы, забитые новыми костюмами Льюиса; вот гаражи, полные новых машин Льюиса; вот комнаты, в которых Льюис будет спать; вот залы, в которых он будет принимать гостей… Сам Льюис ходил за нами по пятам и бормотал себе под нос что-то бессвязное.