— Фейз, оставляю это на тебя. Подыщи мне одежду, что лучше всего мне подойдёт.
— Поняла! Предоставьте всё мне, владыка Айнз! Ваша слуга приложит все возможные усилия!
Незачем реагировать так бурно — ну, хоть Айнз и подумал так, но, как и прежде, ничего не сказал.
— Вот! Думаю, красный вам очень к лицу, владыка Айнз! Так что, я полагаю, основным цветом вашего облачения должен быть красный. Что скажете?
— …Я же сказал, что полагаюсь на тебя. Решение за тобой, можешь не уточнять у меня.
— Да! Поняла!
Если не уверен в себе, то нужно всего лишь поручить дело кому-то ещё — вот так, как он позволил горничной подобрать наряд.
Айнза, впрочем, несколько обеспокоил её выбор. Мантия почти ослепляюще-яркого красного цвета, украшенная множеством драгоценных камней, словно пуговицами. Он ещё смирился бы, если бы камни были одного цвета, но они сияли всеми цветами радуги. Кроме того, мантию обрамляли странные символы, вышитые золотом.
(…Это действительно подходящая одежда? Можно ли вообще назвать это одеждой в нормальном смысле слова?)
Он чувствовал себя как ходячая реклама, подсвеченная неоновыми огнями. Сам он ни за что не выбрал бы такую одежду. Айнз даже задумался, откуда у него вообще эта мантия. Он не помнил, чтобы кто-либо из согильдийцев дарил её ему, так что единственное объяснение — он магически стёр свои воспоминания о том, как получил этот предмет одежды.
(Или это был приз? За какие действия можно было получить такой?.. Ну, что поделать).
Даже если он и вспомнит, алая мантия никуда не денется.
Он, разумеется, может просто отказаться, но тогда получится, что он обманул Пятую, сказав «доверяю выбор тебе». Более того, может, это лишь Айнз находит такую одежду смущающей, а всем остальным она вполне по вкусу. Точнее, так оно, наверное, и есть.
Ну и говоря совсем откровенно, если кто-либо попробует его критиковать, он сможет просто заявить, что костюм подобрала Пятая, и вина лежит на ней.
(Я и правда ужасный начальник).
Айнз понимал, что это не то, чего стоило бы гордиться, и стыдился таких мыслей.
Перекладывать вину на подчинённых — это позор для начальника — для их владыки. Айнз прекрасно понимал это, но всё же нуждался в защите.
Он должен защитить себя, пожертвовав подданными. Этого не избежать.
— Прости меня.
— А, простите меня, пожалуйста!
— Всё хорошо… Я просто говорил сам с собой. Не обращай внимания. Кстати…
Айнз, тщательно подбирая слова, задал вопрос.
— Я хочу спросить кое-что; как ты думаешь, эта мантия не слишком цветастая для меня?
— Ну конечно же нет! Вы ведь красите собой любое одеяние, владыка Айнз! Впрочем, я считаю, что чёрный как основа и тёмно-коричневый как вторичный цвет тоже смотрелись бы отлично, но в этих цветах другие ваши добродетели окажутся не видны, владыка Айнз! Всё это лишь затем, чтобы запечатлеть ваш великолепный облик в глазах любого, кто…