И вот, в самый разгар веселья Глеб каким-то неизъяснимым чутьем уловил совершенно неразличимые в шуме и гаме телефонные трели. Его нынешний номер знали лишь несколько человек, и то с ними Глеб, по взаимному соглашению, связывался сам. Неужели это от Князя?!
К невыразимому огорчению неугомонных подружек, Глеб решительно выбрался из ванны, завернулся в хозяйский халат и поспешно зашлепал в комнату.
— Слушаю… — глухо прогудел он в трубку не своим голосом.
— Гамарджоба, братишка! — необъяснимо близко усмехнулся в ответ, точно воскреснув из небытия, знакомый голос с кавказским акцентом.
— Резо… — вздрогнув от неожиданности, удивился Глеб. — Ты?!
И тотчас в Голове бешено закружился хоровод мыслей.
— А ты думал кто, ха-ха! Господь Бог, что ли?! — обрадовался грузин. — Здравствуй, дорогой… Как я рад, что ты жив, слушай…
— Резо! — с тревогой спохватился Глеб. — Погоди!..
— Не суетись, дорогой, — уверенно перебил близкий голос. — Я все знаю… Ты мне лучше расскажи, как живешь, хорошо устроился?
— Да неплохо вроде, — взволнованно ответил Глеб. — Слышь. Резо, телефон у меня что-то барахлит, — попытался он предупредить собеседника им обоим известным приемом. — Может, я тебе перезвоню?
— Зачем беспокоишься, дорогой? — невозмутимо усмехнулся собеседник. — Хорошему человеку телефон не помеха… Так где ты живешь? — Глеб озабоченно ответил. — А… Хорошее место… На набережной, говоришь… Молодец, братишка… А из окна у тебя как, хороший вид? — неожиданно спросил грузин. — Небо из окна видно?
— А как же! — смекнув что к чему, улыбнулся Глеб и осторожно подошел к окну.
— Это хорошо… — обрадовалась трубка. — Надо жить так, чтобы из окна всегда было видно небо… И горы…
В комнате было темно; Глеб, не рискуя выдать себя, тихо отвернул занавеску и тотчас заметил стремительный силуэт припаркованной у обочины набережной иномарки. В ответ машина коротко блеснула фарами. Вот оно что! Ну, слава Богу…
— Слушай, братишка, — с сожалением вздохнул грузин. — Я тут проездом… Времени у меня нет… Больше говорить не могу… Позвоню тебе как-нибудь еще… Если живой буду… — И, усмехнувшись, добавил: — Как я буду рад тебя видеть, слушай… Ну, будь здоров!.. — И повесил трубку.
Едва не споткнувшись о телефонный провод, Глеб поставил аппарат на место и принялся лихорадочно одеваться. Необходимо было успеть прежде, чем эти шерлокхолмсы вычислят, откуда был сделан звонок. И Глеб уложился быстро, как по сигналу тревоги.
Прежде чем выскочить из квартиры, он напоследок заглянул в ванную. Утопая в сугробах истаивающей мыльной пены, девчонки самозабвенно целовались. Вот и славно. Значит, пока обойдутся без него. И, незамеченный, прикрыв за собою дверь, Глеб, словно кошка, стремительно выскользнул на улицу.