22 апреля, когда все прогрессивное человечество празднует день рождение дедушки Ленина, наш класс кроме нескольких двоечников торжественно приняли в пионеры и повели на экскурсию в музей пионерии Урала при Дворце пионеров и школьников. Саму экскурсию я помню смутно, но один экспонат буквально потряс. Это был ФРЕГАТ, точнее модель фрегата. Табличка на макете гласила — Первый русский фрегат «Орел» работа пионеров… судомодельного кружка Дворца Пионеров. Так я стал активнейшим членом этого кружка на следующие три года. Руководитель кружка Михаил Семенович Малинин, пятидесятилетний конструктор какого-то КБ — был настоящим бессребреником, все свое свободное время без остатка и безвозмездно отдавал нам, своим ученикам. Выслушав мою сбивчивою речь на тему «Почему я хочу, занимается в кружке», дал мне толстую, потрепанную книгу «Теория и устройство парусного судна», обильно сдобренную иллюстрациями и чертежами.
— Можешь приходить и читать эту книгу, когда хочешь, но через две недели, если не сможешь ответить на мои вопросы по этой книге, мы с тобой расстанемся.
Книга с первых строк с первых иллюстраций буквально захватила меня полностью. Непонятные доселе, мертвые слова — стеньга, кница, ванты, бушприт, ют, — и еще тысяча ранее непонятных слов вдруг стали понятными, приобрели визуальную и осмысленную привязку. Свой первый экзамен я сдал на пять с плюсом и был принят. За время посещения кружка я научился не просто собирать модели судов, но и их проектировать. Михаил Степанович как-то ненавязчиво научил меня рисованию и черчению. Три года я собирал суда с ребятами со Степановичем или один, и постоянно рисовал и чертил, парусник моей мечты. Когда казалось — вот он, точно он — я начинал собирать модель, но недоделав, терял к нему интерес и отдавал почти законченную работу кружковцем. Когда же я наконец построил свой идеал, то по классификации это была скорее всего бригантина и я назвал ее — в жизнь не догадаетесь — «Арабелла»!
В школе, за счет хорошей памяти и усидчивости, учился на четыре-пять при неизменном неуде за поведение. Причиной тому драки. Обладая самой устойчивой психикой сангвиника, я мог заводится с пол-оборота и драться как черт, если справедливость в моем понимании была попрана. После очередной трепки, когда семиклассники решили пополнить свою кучу собранного металлолома (была в школах СССР такая повинность, как сбор макулатуры и металлолома — даже грамоты почетные лучшим классам давали) за счет кучи 6 «б» где я тогда учился, произошла эпическая битва, в которой после отнятия у меня куска трубы я был бит долго и сильно. Когда сошли синяки, я записался в секцию самбо.