Взяв серебряный поднос, он привычно отправился к ступенькам лестницы, ведущей на палубу. И сразу ощутил, что вожделение и благостное настроение вдруг куда-то уходят.
Он удивился произошедшей в нем перемене и попытался вновь настроиться на мирную волну. Но это не удавалось. Чувство близкой и вполне реальной опасности нарастало и заполняло собой все мироощущение Алексея.
Поддерживая поднос, он автоматически подчинился этому чувству. Переступив через несколько ступенек, осторожно выглянул на палубу. И понял, что интуиция его не подвела. На палубе возле Лены стояло двое чернокожих мужчин. Один — обмотанный пулеметными лентами. Острые патроны хищно блестели. В руках он держал автомат Калашникова. Второй — в камуфляже и с огромным пистолетом.
Возле яхты качался на волне катер под парусом… «Наверное, на нем подошли?» — подумал Алексей.
Лена все так же сидела в шезлонге, но по напряженной фигуре девушки Алексей понял, что она просто находится в шоке.
Он осторожно, стараясь не издавать лишних звуков, с подносом вышел на палубу. Боевики повернулись к нему.
Один из них произнес на плохом английском:
— You is who?[3]
«Да, ты явно не сдавал вступительные экзамены в Оксфорд. Возможно, тебя даже к ним не допустили», — подумал Алексей. А вслух произнес:
— 1 am Alex[4].
— What the fuck Alex?[5] — главарь, похоже, вовсе не был настроен миролюбиво.
Автоматчик коротко и резко ударил его прикладом в живот. Алексей согнулся от нестерпимой боли и через мгновение рухнул на палубу. Человек в камуфляжной куртке подошел к нему, равнодушно взглянул и бросил:
— Kill he[6].
Длинная очередь из автомата прошила распростертое на палубе тело. В последние мгновения жизни Алексей почувствовал острую и пронзительную боль, словно кто-то жег его раскаленным куском железа…
— Что будем делать с ним, Ахмад? — автоматчик наклонился к Алексею и внимательно осмотрел. И продолжил на африканском диалекте: — Парень готов.
Ахмад лениво произнес:
— Выбрось его за борт. Акулам.
— А что будем делать с женщиной?
Ахмад рассмеялся.
— Я всегда говорил, Ибрагим, что ты недоумок!
Ибрагим обиделся:
— Почему?
— А какой мужчина в твоем возрасте спрашивает, что делать с женщинами?
— Пожалуй, ты прав. Кто будет первым?
— Я, конечно, Ибрагим. Я — твой командир!
Лена затравленно смотрела на боевиков. Языка бандитов она не понимала, но понимала смысл их воспаленных, наполненных похотью взглядов…
Окошко в домике на втором этаже еле заметно светилось прекрасным, мягким, матово-зеленоватым оттенком. Видимо, шторы были задернуты, и в них отражался неяркий свет ночного светильника.