— Надо поговорить.
От такого резкого заявления, ее брови поползли вверх, а он развернулся и направился к кухне. Она пошла за ним, хотя от его высокомерного тона волосы у нее встали дыбом.
Зайдя в кухню, она увидела, что он положил сумку на кухонный стол и начал выкладывать содержимое. Банка обычного кофе, упаковка минералки из шести бутылок, ее любимое шоколадное печенье и пузырек с какими-то таблетками.
— О чем именно нам нужно поговорить? От вида кофе у нее почти потекли слюнки. Это была ее любимая фирма.
— Об этом.
Он поставил пузырек с таблетками на самое видное место — перед заманчивым кофе и печеньем, покрытым шоколадом. Она снова подняла брови.
— И что это такое?
— Гормоны для зова самки, заявил он. Выражение его лица было напряженным, почти запрещающим, когда он смотрел на нее своими желто-коричневыми глазами. — Они для более неприятных симптомов. Тебе также нужно решить, хочешь ли ты что-то предпринять для предотвращения беременности. Он достал еще один пузырек с кармана рубашки и поставил рядом с первым.
Джессика почувствовала, что ее сердце забилось чаще. Внезапно она почувствовала толчок в груди, кровь циркулировала по ее телу и она почувствовала трепет в тех местах, на которые раньше старалась не обращать внимание.
Клитор набух, и ее соки начали подтверждать ее возбуждение. Она чувствовала, как похоть заполняет все ее тело, и эмоции, с которыми она не хотела иметь дело закрадываются в ее сознание.
— Все уже решено, да? — прошептала она, глядя на него. — Не зависимо от того, хочу я этого или нет, это произойдет?
Он дышал медленно, глубоко.
— Ты моя самка, Джессика. Мы оба знаем, что это значит. Я пытался держаться от тебя на расстоянии. Я старался дождаться правильного времени, чтобы начать ухаживать за тобой, чтобы дать тебе шанс принять то, что происходит.
— Правильного времени? — она через силу улыбнулась. — Я была в тюрьме, Хоук. А ты даже не навестил меня. Я едва видела тебя с тех пор, как меня выпустили. Возможно, тебе стоит сначала подумать, что значит ухаживать за женщиной, прежде чем ты решишь сделать это.
Его челюсть сжалась, мышцы напряглись, она видела как он сжал зубы.
— Я хотел, чтобы у нас было больше времени.
Казалось, он выталкивает слова изо рта. — Перед тем, как начать ухаживать за тобой, я хотел удостовериться в твоей безопасности, охране. И твоей свободе. Он сказал последнее слово почти сердито. — Я хотел, чтобы ты сама меня выбрала. Я не хотел подогревать твой зов.
— Но все изменилось. Почему? Она почти смягчилась из-за его слов, из-за нужды, которую она видела в его глазах, и из-за того факта, что не смотря на случаи с другими самками, он пытался дать ей возможность выбора, возможность отступить, если это было не то, что она хотела.