Ей ведь тоже можно прикасаться к нему?
— Джесс? — он простонал ее имя, когда она вытащила край рубашки из его джинсов.
— Может быть, нам даже не понравится прикасаться друг к другу, предположила она, чувствуя себя игривой в его руках. — Возможно, мы будем друг другу противны. Я думаю, нам стоит удостовериться, прежде чем ты поцелуешь меня.
И, возможно, это даст ей время, совсем немного времени, чтобы решить, чего же она хочет, или как она собирается справиться с этим огромным, закаленным мужчиной.
— Джесс, я сомневаюсь, что твои прикосновения будут мне противны.
Он застонал, но теперь она почувствовала в нем легкость. Почти игривость.
Он знает, как играть? — удивилась она. Или его игривость, как и полуулыбка, была сигналом тревоги?
— Никогда не знаешь, чего ожидать, прошептала она.
Запустив руки под его рубашку, она услышала его резкий вздох. Секунду спустя он нашел кромку ее рубашки, пальцами, одними только пальцами он прикоснулся к чувствительному месту на ее животе.
— Я тоже могу прикасаться к тебе, прошептала она. — Я так хотела прикасаться к тебе, Хоук.
Она чувствовала, как ее соки затопили ее промежность. Она была влажная и теплая, клитор хаотично пульсировал, она пыталась дышать ровно.
Она так долго ждала этого прикосновения. Может быть, слишком долго, туманно подумала она. Слишком много ожидания. От этого у нее закружилась голова.
— Нам нужно лечь, сказал он, поймал ее руку. — Тогда мы сможем прикасаться друг к другу везде, где захотим, Джесс. Я бы был прямо там, лежал бы рядом с тобой.
— И делал бы все, что я захочу? — при этой мысли ее сердце пропустило удар.
— Все, что захочешь, пообещал он, его голос был низким и грубым, когда он повел ее в спальню. — Как захочешь.
Как захочет? У нее было много фантазий, в которых она прикасалась к нему. Она могла сделать много всяких вещей, не целуя его. Вещей, которые прожигали ее душу и могли бы привязать его к ней крепче, подумала она. Но потом она проигнорировала эту мысль.
Могла ли она привязать его к себе еще сильнее? — подумала она. Она думала, что это невозможно. Она не думала о других мужчинах, не мечтала о них, не хотела их, она хотела только этого, с первого дня, как только увидела его.
И она могла получить его, уверила она себя. Она хотела его.
Она позволила ему вести себя в спальню, смотря на него, когда он вел ее через гостиную, и когда они миновали открытую дверь спальни.
Она остановилась возле края кровати, неуверенная, смотря как он снимает свои ботинки и медленно расстегивает рубашку. Длинные мужские пальцы с уверенностью расстегивали пуговицы, пока он смотрел на нее. Он сорвал рубашку со своего тела, и она была вознаграждена видом широких, сильных, загорелых плеч. Мышцы рельефно выделялись под упругой плотью. На его сильной груди не было волос, но из-за этого она не выглядела по ребячески.