При этих его словах я невольно заулыбалась, но улыбка пропала сама собой, когда он продолжил:
— …Бруно Берлисенсис.
— Бруно Берлисенсис? — переспросила я, надеясь, что ослышалась.
— Так точно, Бруно Берлисенсис.
Я растерялась. Он никак не мог быть Бруно Берлисенсисом, ведь того я видела собственными глазами, и они не сказать чтобы совсем не были похожи, но все же… А вдруг они просто родственники? Я уцепилась за эту мысль и спросила:
— А род Берлисенсисов большой?
— Бабушка, родители, я и сестра, — ответил он, недоуменно на меня поглядывая. — Но сестра замужем, так что ее можно не считать.
— И никаких других Бруно Берлисенсисов нет? — уточнила я, не желая до последнего признавать такую правду.
— Нет конечно. Откуда им взяться? — уверенно ответил Бруно.
Ответ убил меня наповал. Стоящий напротив меня фьорд не был тем, за кого сейчас себя выдавал. Меня прошиб холодный пот, когда я поняла, что это вражеский шпион. Что он проник к нам, в глубь Империи, в такое место, о котором даже не все знают, с целью выведать наши секреты. Тогда понятно, почему он пошел в обычные войска — туда попасть намного легче, чем в магические. А сейчас он в армии уже своим считается, переведут, и… И все — наши секреты ему доступны.
Я посмотрела на Бруно (или как там его зовут на самом деле)? Не хотелось верить, что он шпион. Он такой честный, открытый, заботливый. Но ведь шпионы и должны выглядеть такими? Должны внушать доверие, казаться надежными, как скала.
— Дульче, что с тобой? — заботливо спросил Бруно.
Или нет, какой он Бруно?
— Мне нехорошо, — ответила я почти честно.
— Это все Кастельянос, — уверенно заявил шпион. — Он тебя слишком нагружает. А ты еще энергией расплачивалась за посылку, вот и поплохело. Нужно пойти домой и лечь.
— Да, наверное, — тихо ответила я.
Я понимала, что должна рассказать, что этот фьорд — совсем не Бруно Берлисенсис. Но его же посадят. А если не посадят, он причинит вред нашей Империи… Нельзя такое скрывать! Я жалобно посмотрела на шпиона.
— Дульче, тебе совсем плохо? — забеспокоился он. — Давай, как дойдем до дома, я схожу за фьординой Каррисо? Пусть тебя посмотрит.
Я чуть не заплакала от его заботливости. Но молчать я не должна, я же Кихано. Может, ему совсем мало дадут? Он же еще ничего не успел сделать. А в тюрьме его можно будет навещать, носить передачи… Я горестно всхлипнула, представив этого фьорда за решеткой. И виной этому стану я, и никто другой. Но ведь он шпион…
— Дульче, да что с тобой? — Шпион показывал, что тревожится все сильнее. — Если ты идти не можешь, давай донесу, а? Давай сразу в госпиталь, пусть посмотрят?