Мне стало ужасно обидно за Бруно, даже слезы на глаза навернулись, и я ответила:
— Ничего-то вы не знаете, фьорд Кастельянос. Я сама не захотела за него выйти. И письма от него отказалась получать.
— И правильно, — удовлетворенно сказал целитель. — Разве это подходящий для тебя муж, Дульче? В голове одни поездки в кастрюлях.
— Рамон, что ты такое говоришь? — недовольно сказала наставница.
— Правду, Монсеррат. По нему сразу видно — ничего хорошего из этого фьорда не получится. Кроме фамильной спеси, там ничего нет.
— Неправда, — рассердилась я. — Бруно хороший. И талантливый, и маг сильный.
— Дульче, я не хотел тебя обидеть, — забеспокоился фьорд Кастельянос. — Не надо плакать. Хочешь шоколадку?
Он извлек из кармана мантии большую плитку шоколада с орехами в золотистой фольге. Наверное, так и носил все то время, что я отказывалась от его подарков из-за Бруно. Но я и сейчас не возьму, пусть Бруно это и все равно.
— Спасибо, фьорд Кастельянос, не хочу.
— Дульче, не надо на меня обижаться, — попросил он. — Я же хотел как лучше.
Но я не могла не обижаться. Нельзя так. Зачем он наговаривает на Бруно? Да и вообще, наши дела его совсем не касаются. И если уж целителю так Бруно не нравится, пусть хотя бы при мне про него гадости не говорит. А лучше бы вообще промолчал. Но Кастельянос так старательно извинялся, так пытался загладить свою вину, что я сделала вид, что на него больше не обижаюсь.
— Дульче, я тебя провожу, — обрадованно заявил он, когда я уже совсем собралась уходить.
Все было подписано, сдано — здесь у меня не осталось ни единого долга. И хотя я собиралась сюда возвращаться, порядок есть порядок.
Мне не очень хотелось, чтобы целитель меня провожал, но и обижать его по такому пустяковому поводу тоже не слишком хорошо. По дороге он говорил о том, что Льюбарре — один из самых лучших городов Империи, что госпиталь на хорошем счету в военном ведомстве, которое непременно удовлетворит заявку фьордины Каррисо.
— А если они вдруг не захотят подписать сюда направление, — оптимистично сказал он, — всегда есть запасной вариант.
— Какой? — без особого интереса спросила я.
Мы уже стояли у моей двери, и я размышляла, как бы тактично намекнуть, что в гости я никого приглашать не собираюсь.
— Дульче, — Кастельянос неожиданно бухнулся передо мной на колени, заставив испуганно ахнуть, — выходи за меня замуж!
— Замуж? — растерянно переспросила я.
Как это — замуж? Это извращение какое-то — жениться на той, что ему в дочери годится. И тут я поняла. Он предлагает фиктивный брак, чтобы я смогла остаться в Льюбарре еще на год, для отработки контракта.