Рыжие волосы разметались у нее по плечам шелковой волной, презрительный взгляд был устремлен на парней. Ярость смешалась с отвращением к самой себе. Она убегает от них… от глупых подростков. Хотя угроза все равно есть, но от злости Лара про это забыла. Вот она — настоящая Лара, несгибаемая, а не плачущая из-за того, что придуманный любовник оказался ничтожеством.
Лара, хромая, шагнула вперед. Теперь никто из компании не смеялся. Жертва застала их врасплох, либо, что вполне вероятно, они были поражены ее красотой.
И новоявленный прохожий тоже.
Dio, да она потрясающая! И изящна, несмотря на то что стоит в одной туфле. Красное платье обрисовывало соблазнительную фигуру, восхитительные волосы откинуты назад, она размахивает рукой с туфлей и испепеляет взглядом насмешников подобно великолепной валькирии, спустившейся с небес. И тут Рауль разглядел ее лицо.
Он уже успел восхититься ее профилем — маленький подбородок, высокий лоб, нежная линия щек, прямой носик, — а теперь смог полностью оценить и прозрачность сверкающих глаз в оформлении немыслимо длинных ресниц, и изогнутые темные брови, и рот — твердо очерченную нижнюю губу и пухлую верхнюю.
— Развлекаетесь? — набросилась она на гуляк.
Сказано было по-английски низким, чуть хрипловатым голосом. Парни, скорее всего, ничего не поняли.
Один из них рассмеялся, и она зашипела, словно разозленная кошка:
— Сильный, да? Когда рядом с тобой дружки? Вам должно быть стыдно за себя… — Она посмотрела на того, кто смеялся. — Будь я твоей матерью, умерла бы от стыда!
От этой оглушительной тирады кое-кто из ребят попятился назад, а один даже поднял руку со словами:
— Простите, красивая леди.
С определением Рауль согласился, но добавил бы еще: «леди с характером». Он не знал ни одной женщины, способной не растеряться в такой ситуации, и не мог не восхититься ее бесшабашной смелостью.
Кто она, эта храбрая и немного сумасшедшая рыжая? Она наклонилась и потерла лодыжку, а красное платье натянулось, обрисовав бедра. И аппетитную попку.
Этого было достаточно, чтобы гормоны у подростка разыгрались, и один из парней, видно, захотел порисоваться. Крикнув приятелям, которые уже уходили, непристойное ругательство, он развязной походкой пошел вперед, плотоядно глядя на девушку.
Раулю было ясно, что ругательства она не поняла, но испугалась и застыла в нерешительности, глядя на мальчишку, как овечка, вероятно, смотрит на лису. Рауль не выдержал и вышел из тени, ладони сжались в кулаки. Наконец-то у него появилась цель, куда обрушить злость, бушевавшую внутри.