Молли моргнула.
— Ничего себе. Был бы папа здесь…
— Тут говорится, что болванчик обращает своих владельцев в рабство, — продолжала я. — Он безумно жаждет власти. Он рвется поработить каждого встречного. И… и… — Мой взгляд скользнул в конец. Ахнув, я схватила Молли за руку. — Только послушай, Молли! Там в конце прилагается несколько странных слов. Вот: «Произнеси эти шесть древних слов, чтобы разбудить его. И чтобы снова погрузить его в сон».
— Да ты шутишь! — Молли выхватила у меня фото и уставилась на него. — Так это же великолепно, Бритни. Чего же мы ждем?
Она вернула фотографию мне. После чего сдернула с головы полотенце и принялась вытирать свои медно-рыжие волосы.
— Ну же, Брит, скорее. Давай сделаем это. Давай прокричим эти слова перед Слэппи и погрузим его в сон навечно. Говоришь, Итан ушел на хоккей?
Когда мы сбегали вниз по чердачной лестнице, я подняла фотографию и еще раз прочла слова про себя.
Неужели мои тревоги позади?
Смогут ли слова погрузить Слэппи в сон?
Я проскользнула в дом опять же с черного хода. Жестом велела Молли вести себя тихо. Затем мы на цыпочках прокрались через кухню в прихожую.
Я услышала танцевальную музыку, доносившуюся из гостиной и заметила маму, устроившуюся на диване с журналом на коленях. Мама не танцует, но любит музыку-диско: чем громче, тем лучше.
Так что она не слышала, как мы с Молли бежали по лестнице наверх, в мансарду.
Итан оставил в комнате свет. Здесь царил страшный кавардак. Повсюду кучи грязной одежды, по полу разбросаны игровые диски и комиксы-манга, открытый пакет сырных чипсов на клавиатуре компьютера, пустые банки из-под газировки и свернутые джинсы на кровати…
Мы с Молли пробрались через этот беспорядок в глубину комнаты. Слэппи сидел в коричневом кожаном кресле у окна. Руки болванчика покоились на подлокотниках. Он смотрел прямо перед собой.
— Мы знаем твой секрет, Слэппи, — сказала я. Голос мой звучал странно — тоненький и сдавленный. В груди все трепетало. Я постучала болванчика по деревянной голове. — Видишь? Я даже знаю твое настоящее имя.
Я ожидала, что он пошевелится или заговорит. Но он знай себе таращился в противоположную стену.
Молли плюхнулась на край захламленной кровати Итана. Я видела, что ей тоже страшно.
— Не тяни, — тихо проговорила она. — Читай слова. Пока он не выкинул чего-нибудь ужасного.
Я крепко держала фотографию обеими руками, чтобы не дрожала.
— Прощай навсегда, Слэппи, — сказала я.
А потом нараспев прошептала древние слова…
— КАРРУ МАРРИ ОДОННА ЛОМА МОЛЛОНУ КАРРАНО.
Тишина.
Я слышала, как кровь пульсирует в ушах.