Перешагивая через серебристые лужи, я следовала за Слэппи до самого маленького кладбища. Из-за ограды я наблюдала, как он быстро двигался через ряды покосившихся надгробий.
Он остановился на том самом месте, где мы зарыли Похитительницу Разума. И упал на колени.
У меня перехватило дыхание. Я смотрела, как он начал рыть землю. Его деревянные руки орудовали не хуже лопат — земля так и летела в разные стороны.
Я знала, что должна перепрыгнуть через ограду. Сбить его с ног. Задушить. Раздавить. Сделать что угодно, лишь бы не позволить ему извлечь эту опасную куклу.
Но страх удерживал меня на месте. Ноги дрожали и подкашивались. Я с трудом могла дышать, глядя, как дыра в земле становится все шире и шире под мощными руками болванчика.
Склонившись над ямой, он с хихиканьем вытащил стеклянный ящик. Покрутил головой, дабы убедиться, что за ним никто не следит.
Я присела за оградой и затаила дыхание.
Неужели он заметил меня? Нет.
Я приподнялась повыше, чтобы видеть его. Он быстро поднялся и принялся смахивать землю со стеклянного ящика одной рукой.
В жутком серебристом сиянии луны я увидела куклу. Я видела, как иссохшая ее голова ударялась о стекло, когда Слэппи очищал ящик.
А потом Слэппи бережно опустил ящик на землю и начал снимать крышку.
Я вцепилась в верхушку ограды с такой силой, что заныли руки. И внезапно услышала голос в голове — мой собственный голос:
«Если он завладеет куклой, он сотрет тебе разум начисто».
И не успев даже осознать, что делаю, я перемахнула через ограду и со всех ног бросилась вперед.
Я обхватила Слэппи за пояс. И оттолкнула его от стеклянного ящика с куклой. Ощутив прилив сил, я подняла бьющегося, лягающегося болванчика высоко над головой.
— Ты ПОКОЙНИЦА, рабыня! — завопил он. — За это ты будешь наказана!
И тут настал мой черед завопить.
Мощная волна белого света ослепила меня, окружая со всех сторон и лишая возможности двигаться.
Я моргнула. А потом еще раз, пытаясь разглядеть что-нибудь в ярком свете. Свет разделился надвое. На два луча.
Автомобильные фары!
Мои глаза постепенно привыкли к свету. И я узнала машину родителей.
Папа распахнул дверь со стороны водителя и вылез наружу. Он был в полосатой пижаме.
— Бритни? — крикнул он, прикрыв ладонью глаза от света. — Мы заметили, как ты уходишь, и последовали за тобой. Что ты здесь делаешь с болванчиком Итана?
Слэппи тут же обмяк. Я по-прежнему держала его над головой.
— Зачем ты закапываешь болванчика Итана? — воскликнула мама. Она вылезла из машины, запахивая халат. — Ты с ума сошла? Посреди ночи, на кладбище!