– Это произошло иначе, – возразила Маура.
Робинсон заморгал:
– Что вы имеете в виду? Мое объяснение наверняка соответствует действительности.
– Повреждение ноги – не посмертное. Это случилось, когда женщина еще была жива.
– Не может быть!
– Боюсь, доктор Айлз права, – заметил рентгенолог. Он перевел взгляд на Мауру. – Вы имеете в виду костную мозоль на месте перелома?
– Какая еще костная мозоль? – заволновался археолог. – Что это означает?
– Это означает, что сломанная кость уже начала срастаться, когда женщина умерла. После ранения она прожила еще по крайней мере несколько недель.
– Откуда взялась эта мумия? – обернувшись к куратору, спросила Маура.
Очки Робинсона снова сползли на кончик носа, и он, словно загипнотизированный, уже поверх них продолжал разглядывать светящийся участок ноги на мониторе.
На вопрос Мауры едва слышно, почти шепотом ответила доктор Пульчилло:
– Она лежала в подвале музея. Ник… доктор Робинсон обнаружил ее в январе.
– А как она попала в музей?
Пульчилло покачала головой:
– Мы не знаем.
– Наверняка есть какие-то записи. В вашей документации должны быть упоминания о том, откуда она взялась.
– О ней никаких сведений нет, – наконец выговорил Робинсон. – Криспинскому музею сто тридцать лет, и многие документы утрачены. Мы понятия не имеем, сколько она пролежала в подвале.
– Как же случилось, что вы ее обнаружили?
В помещении работал кондиционер, но на бледном лице Робинсона все равно выступил пот.
– Три года назад я пришел в музей и принялся каталогизировать собрание. Вот и наткнулся на нее. Она лежала в ящике без всякой маркировки.
– И это вас не удивило? Что такая редкость – египетская мумия – лежит в немаркированном ящике?
– Но мумии не такие уж и редкости. В девятнадцатом веке они продавались по пять долларов за штуку, а потому американские туристы вывозили их из Египта сотнями. Так мумии оказывались на чердаках и в антикварных лавках. Цирк уродов в Ниагара-Фолс объявлял даже, будто в их коллекции есть царь Рамзес Первый. А потому неудивительно, что мумия обнаружилась и в нашем музее.
– Доктор Айлз! – позвал Брайер. – Мы получили проекционную рентгенограмму. Возможно, вы захотите взглянуть.
Маура обернулась к монитору. На экране появилось изображение, похожее на обычный рентгеновский снимок – из тех, что она развешивала на своем негатоскопе в морге. Разобраться в этой картинке она могла и без помощи рентгенолога.
– Сомневаться тут особенно не в чем, – заметил доктор Брайер.
«Да уж, – подумала Маура. – Никаких сомнений быть не может. У нее в ноге пуля».
Она вынула свой мобильный.