В следующем абзаце автор с яростью нападает на предположение, что Элизабет могла исчезнуть по своей собственной воле.
На следующее утро, в субботу 26 января, около 9 часов соседка Элизабет заметила, как та выезжает из своего жилища в Сильвер-Лейк, где поселилась несколькими месяцами ранее, в своем «Шевроле» модели «Бэль Эр». Актрису никто больше никогда не видел. Ее машина была найдена патрульным полицейским три дня спустя на улице, перпендикулярной Голливудскому бульвару, менее чем в 300 метрах от ресторана, где в пятницу вечером происходила встреча. Исследования «Шевроле» ничего не дадут. Ключи от машины так и не будут найдены.
Роман Готорна был положен на видное место на моем письменном столе. Даже не осмеливаясь это ясно сформулировать, я надеялся, что Харрис свяжется со мной как можно скорее. Мне было очень нужно продолжить наш разговор. Я осознавал, что мои вопросы тогда были слишком неопределенными. Я жалел, что не расспросил его побольше об окружении Элизабет, об ее взаимоотношениях с членами съемочной группы и особенно с Кроуфордом, который, как мне казалось, знает обо всем этом гораздо больше, но не захотел об этом говорить. Мне что, и правда вот-вот пришлют контракт, о котором говорил Харрис? Если это и в самом деле произойдет, что я скажу Катберту? Правда все еще казалась мне наилучшим выходом. Он достаточно долго был знаком со мной, чтобы знать, что я не способен на непорядочный поступок по отношению к нему.
Немного поколебавшись, попытавшись забыть «Дом о семи порталах» и главу из «Преступлений и скандалов Голливуда», я позвонил ему, чтобы спросить, есть ли у него время, чтобы поужинать. Я заранее знал, что он согласится, даже если ему вдруг придется отодвинуть президента в своем расписании. Желая заранее вымолить прощение за предательство, я с максимальной скоростью прочитал свой сценарий, прежде чем присоединиться к Катберту у Даниеля на 6-й улице.
Что неудивительно, Катберт ел и пил, как голодный людоед. Мы провели спокойный вечер. Пустившись в свободную импровизацию, я охарактеризовал все стороны сценария, который мне надо переработать. С каждым выпитым бокалом моя первоначальная решимость все хирела: сегодня вечером у меня не хватит духу рассказать Катберту о таинственной поездке в Беркшир.
* * *
На следующее утро я проснулся с пересохшей от похмелья глоткой и твердым намерением позвонить Харрису, даже толком не зная, что смог бы ему сказать. Сочтя время слишком ранним для звонка, я приготовил себе побольше кофе и растянулся на кушетке, чтобы спокойно перечитать злоключения моих четырех подростков, преследуемых психопатом. В финале истории тот оказывается старым школьным товарищем, которого те когда-то унизили во время школьной экскурсии. Чем больше я перечитывал этот финал, тем более нелепым он мне представлялся. Я снова подумал об одном из святейших правил, установленных Стивеном Ван Дайном