— Ты меня удивляешь. — начал Паркер голосом, в котором звучало гораздо меньше уверенности, чем минуту назад. Автомобиль остановился у лестницы бокового входа в театр «Чембер».
Сержант Джонс сидел на складном стульчике в коридоре возле гримерной покойного и курил сигарету.
— Что нового? — спросил Паркер.
— Уже есть дактилоскопические отпечатки, шеф. То есть, их нет. На ручке двери — только одни, этого старого портье, дежурного, ну, который вошел в гримерку в двенадцать. Сомса. В самой гримерной — только отпечатки убитого и еще одни, которые оказались отпечатками костюмера Раффина. Я вызвал его сюда, шеф, чтобы сделать отпечатки, и задержал, потому как подумал — может, вы захотите с ним поговорить. На орудии преступления нет никаких отпечатков. Убийца был в перчатках.
— Хорошо! — проворчал Паркер, заглянул в дежурку и позвонил врачу.
— Слушаю! — отозвался врач. — Я провожу вторичное исследование. Через полчаса позвоню. Не ранее какого времени он, по-вашему, мог умереть?
— 9.56 вечера.
— В таком случае либо я никудышный врач, либо вы никудышный детектив, либо мои химические реактивы никудышные.
— А по-вашему, доктор, когда он умер?
— Я отвечу вам через полчаса! — На том конце провода бросили трубку.
— Черт возьми! — выругался Паркер и вкратце пересказал Алексу разговор с доктором.
Лампы под потолком в гримерной Стивена Винси горели по-прежнему ярко. Первый взгляд Алекса упал на стоящую у стены кушетку. Она была пуста. Тело вынесли. Стивен Винси никогда больше сюда не вернется, не сядет перед зеркалом, не возьмет в руки грим.
— О Господи! — вздохнул инспектор и подошел к двери. — А что с этой бумажкой, которую он сжимал в руке?
— Это была не бумажка. — развел руками Джонс. — Это был белый конверт, совершенно пустой и без адреса.
— И на нем никаких отпечатков?
— Только его собственные.
— Великолепно. — проворчал Паркер и закрыл дверь. Потом обернулся.
Алекс стоял у открытого ящика гримерного стола. Инспектор подошел, и они вместе осмотрели содержимое выдвижного ящика. Там были начатые палочки грима в простой деревянной коробке, заячья лапка, покрытая пудрой, контрамарки на день премьеры, подписанные женскими именами. Паркер отложил их в сторону. Кроме того, там были проспекты фирм «Мерседес-Бенц» и «Кадиллак» и множество снимков Стивена Винси с автографом в углу сверху. Подпись была несколько манерной, в эстетике двадцатых годов. Немного денег: двенадцать фунтов банкнотами и пригоршня серебряной мелочи. Оплаченный телефонный счет. Дешевая фигурка Будды с круглым животом — наверно, какой-то старый талисман, совершенно неожиданная фотография атомного взрыва в атолле Бикини, ключи: один йельский, один простой, типичный, и один маленький, от почтового ящика.