Что было бы с Президентом Америки, если бы он — вдруг — утопил своего пресс-секретаря?
— Теперь спасайте, — буркнул Ельцин, убедившись, что Костиков: а) с головой ушел под воду и б) скорее всего — уже на дне.
Спасли. В воду кинулся Пал Палыч Бородин, бывший мэр Якутска, человек закаленный. А если бы Борис Николаевич стоял насмерть? Запретил бы нырять?
Вот если бы, неровен час, не хватило бы ему гуманизма?
Нашли, слава богу! Не принял Енисей Костикова. Течение вынесло.
Выплюнул Енисей его тело.
Костиков быстро пришел в себя. Мог бы инфаркт схватить, но обошлось, слава богу…
Ходит, улыбается…
Остался служить Ельцину верой и правдой!..
Они часами сидели друг возле друга: Ельцин и Коржаков.
Ельцин не мог, физически не мог, находиться один. Накатывал страх… Нет уж, пусть кто-нибудь всегда будет рядом. Сидит Коржаков на стуле. Вот и хорошо, что сидит, пусть охраняет…
Вокруг — тяжелая кремлевская тишина.
— Ш-шта, Александр Васильевич, м-может, коммунисты с летчиком… с нашим… как-то там поработают, а?
Таких, как Руцкой, он никогда не называл по имени.
Коржаков встал.
— Сядьте обратно, понимашь… На стул.
— Мы… когда с Зюгановым, Борис Николаевич, торговались, Руцкой в курсе был. Схему знал. Видьманов, его сын… Олег, по-моему, банк в Ларнаке, счета… От нас — Илюшин для связи. Я докладывал.
— Помню. Не забыл.
— Так Руцкой гарантом был! Когда Зюганов его из партии гнал, они тогда закорешились.
— У них шта-а… договор был? — заинтересовался Ельцин.
— Так точно!
Ельцин подошел к окну.
— Гадюки-ить.
— Абсолютно верно, Борис Николаевич. Гадюки.
— Проститутки.
— В проституции, однако, не бывает кризисов! Девочки нужны при любой погоде, — усмехнулся Коржаков.
Пробили куранты, впереди ночь.
— Скажите… ш-шоб ч… ч-чаю принесли, понимашь…
Коржаков приоткрыл дверь в приемную:
— Чаю Борису Николаевичу. И бараночки положите. С маком.
— А я б-бараночки не хочу, — Ельцин тяжело поднял голову. — Н-не надо мне в-ваших… б-бараночек…
Куранты били чуть слышно, играли сами с собой.
— Зачем мне б-бараночки? А? — Ельцин встал перед Коржаковым. — Я шта… просил?!
Ельцин, конечно, боялся Коржакова, его кулаков. Александр Васильевич однажды не выдержал всех этих вопросов-расспросов и так звезданул Президента России по уху, что у того в глазах потемнело…
Ничего, Ельцин смолчал.
— Вечно вы… п-прревышаете, Ал-лександр Васильевич… Вы кто здесь? Охранник, понимать… А ч-чего ж тогда л-лезете? Охранник — так охраняйте!..
В Астане (два дня назад) Назарбаев настойчиво поил Бориса Николаевича: «по рюмочке, по рюмочке…» И тут же, за обедом (Ельцин опьянел быстро, уже совсем плохо работала печень), Ельцин и Назарбаев подписали тяжелейший (по условиям) для России договор о Байконуре.